Орфей и Ника

– А по-моему, вы решили верно, – внезапно заметил Орловский. – Вы правы, пусть пока игра идет по их правилам. Хотя… – он усмехнулся, – нет, шалишь! Правила мы уже нарушили! Разве нет?

Сергей кивнул: кое-что шло явно не по сценарию Иванова. Любитель темноты не предусмотрел ни Карабаева, ни разговора с Фраучи, ни этой беседы на темном балконе.

– Этот… как вы его там назвали? Агасфер?

– – Агасфер. – Странное прозвище запомнилось.

– Агасфер… Он уверен, что вы – толковый контрразведчик, я – опасный враг, а Виктория Николаевна способна его обыграть. Так? Почему же нам ему не поверить? Значит, еще ничего не решено? Ведь что получается: этот Иванов, он же Агасфер, – помощник Сталина?

Пустельга кивнул.

– Величина огромная, ему положено целыми наркоматами ворочать, а он чем занят? Одним зэком! Я же не Бухарин, не Тухачевский! Тогда почему?

– Похоже, вы сумели взять его за горло. – Сергей сам уже думал об этом. Такое внимание к номеру Сорок Третьему – явно неспроста.

Орловский поглядел на свою руку, затем резко сжал пальцы в кулак:

– Ну так почему же он думает, что я его отпущу?

– Из-за нее, Юрий Петрович, – неохотно ответил Пустельга. – Похоже, на это весь расчет… Из-за Виктории Николаевны…

По лицу зэка прошла судорога, но он сдержался:

– Но ведь такое могли сделать и раньше! Могли – но не вышло… Знаете, Сорок Первый, я почему-то верю, что у этих гадов не выйдет… В чем-то они уже ошиблись… К тому же… Я очень хочу все вспомнить – и вновь стать самим собой…

– И поменять палату на камеру?

– Пусть. – Зэк упрямо качнул головой. – Надоело быть половиной человека. А к стенке поставят… Знаете, я где-то слышал: лучше ужасный конец, чем ужас без конца…

– Это сказал Маркс, – улыбнулся Сергей.

– Правда? Не иначе, процитировал… Дело, Сергей Павлович, не во мне. Дело в вас и в Виктории Николаевне. Тут бы что-то придумать… Слушайте, гражданин майор, может, вам лучше просто скрыться? На черта вам эта публика? Или по работе соскучились: допросы, обыски, очные ставки?

И вновь Пустельга не обиделся: несмотря на тон, в голосе зэка было сочувствие. Странно, ведь для Сорок Третьего он, майор госбезопасности, не тот, кому сочувствуют…

– Очень соскучился, – в той же манере подтвердил Сергей. – Но дело не только в этом… Я не хочу превращаться в упыря. Вы правы, лучше ужасный конец…

– Это Карл Маркс прав, – скривился Орловский. – Сергей… Простите, Сергей Павлович, а вы не переусердствовали? Упыри, ведьмы, волколаки… У вас резцы, часом, не заострились?

Пустельга не принял шутки:

– Юрий Петрович, дело не в названиях. Если человек теряет память, начинает бояться солнечного света, не может есть нормальную пищу, у него меняется весь организм, – это что? Назовите болезнью – легче не станет.

– «Горе, малый я не сильный! Съест упырь меня совсем, если я земли могильной сам с молитвою не съем…» Извините, гражданин майор, на Пушкина потянуло. По-моему, вас просто пугают. Больного легко испугать. А вы не боитесь другого: вылечитесь, вернется память, и вы вспомните нечто такое… Этакое… Не зря же вас – во всесоюзный розыск! Как бы нам вдвоем к стенке не стать. Два брата-акробата…

– Зато это буду я. Настоящий. Хоть узнаю, за что придется умирать…

Он произнес это как можно тверже, убеждая то ли собеседника, то ли самого себя.

– Браво, майор! – усмехнулся зэк. – Подписываюсь. Слушайте, у меня появилась бредовая идея. Если эта сволочь Агасфер вам доверяет, то, наверно, вас не обыскивают…

Пустельга удивился:

– Нет… Вроде нет…

– Тогда все просто. Будете меня конвоировать, если придется, захватите лишний револьвер. После гипноза – или что там со мною сотворят попробуйте мне его перебросить. Вдруг получится – по крайней мере, буду сам себе хозяин…

Пустельга задумался, план зэка был не столь уж бредовым. Конечно, одного револьвера мало. Но если подумать…

– Вот что, – решил он, – против Иванова револьвер не поможет, вам его вытащить не дадут. Я попытаюсь придумать что-нибудь получше. А пока… Хотите профессиональный совет?

– Еще один? – заинтересовался Сорок Третий. – Как с ключом?

– Совершенно верно. После того как вам дадут лекарство… Или после сеанса гипноза – как получится – вы, вне зависимости от результата, симулируете плохое самочувствие… Если что, я смогу подтвердить – как эксперт. Вас возвращают в палату. Если память вернется – берете ключ и исчезаете. Главное – вернуться в палату…

– Ага, – подумав, откликнулся Орловский, – недурно. Тогда уж, наверно, я буду знать, куда сматываться… А вы? А Виктория Николаевна?

Сергей не ответил. Об этом думать не хотелось, по крайней мере пока. Он тоже может симулировать – и бежать вместе с Орловским. В этом случае Виктории Николаевне не поможет никто…

…Пустельга долго не мог уснуть, еще и еще раз вспоминая минувший день. Хорошо, что он поговорил с Сорок Третьим! Его собственное положение показалось внезапно не таким безнадежным. Он должен снова стать прежним вспомнить, а уж тогда решить, что делать дальше. Забыть, простить и служить Агасферу – или узнать, кто убил Веру Лапину, что случилось с Михаилом Ахилло, с ним самим… Узнать – а затем…