Орел нападает. Орел и Волки

– Ну разумеется! – воскликнул Макрон, словно бы пораженный наивностью бритта. – Кроме того, – продолжил он, назидательно вскинув палец, – с чего ты взял, что у вас обстоит все иначе? Можно подумать, будто здесь войны затеваются не для того, чтобы тот или иной хренов вождь мог почваниться и покрасоваться… Э, да у меня пиво кончилось! Где этот долбаный раб?

Пока Макрону наполняли рог, Катон поспешил сменить тему беседы и обратился к Верике:

– Государь, а когда же мы сможем насладиться обещанными развлечениями?

– Терпение, центурион. Сначала надо как следует закусить, – ответил Верика, кивая в сторону оживленно щебечущих за одним из столов жен знатных атребатов. – А то ведь забавы у меня заготовлены такие, что могут нехорошо повлиять на иные особо чувствительные желудки.

Когда опустели последние блюда, Кадминий попросил ублаготворенную публику встать, и рабы потащили столы, освобождая пространство для долгожданных забав. Верика вернулся на свой резной трон, откуда, как с командного пункта, мог обозревать все помещение, остальные сидели или толпились возле сдвинутых к стенам столов. Из кухни принесли еще пива, им щедро потчевали и без того основательно подгулявших гостей, и к задымленным потолочным балкам теперь то и дело взлетали пьяные возгласы, сливаясь в рокочущий гул. Кельты предпочитали общаться друг с другом, и приглашенные на торжество иноземцы поневоле сбились близ трона в отдельную группу, что бросалось в глаза. Только Тинкоммий остался с центурионами, Артакс и прочие царские приближенные присоединились к приятелям и затеяли состязание: кто одним духом вольет в себя больше пива. Некоторые, самые слабые участники этого веселого конкурса уже упились до бесчувствия, других выворачивало на каменные плиты пола.

– Да уж, ваш царь знает толк в празднествах, – промолвил Макрон, с одобрительной улыбкой озирая толпу. – Жду не дождусь главного зрелища.

– Долго ждать не придется, – хмыкнул Тинкоммий. – Смотри!

Главные двери чертога Верики распахнулись, и телохранители вкатили в зал повозку с двумя большими, накрытыми покрывалами ящиками. Толпа возбужденно загомонила, люди вставали на цыпочки и вытягивали шеи, стараясь рассмотреть, что находится в них. Даже поднявшийся шум не помешал Катону расслышать доносившиеся из-под покровов низкие хрюкающие звуки. Стражи остановили повозку в небольшом отдалении от центра зала, сорвали завесы, и гости охнули от удивления и холодящего восторга, ибо увиденное превосходило их самые смелые предвкушения. Вместо ящиков на телеге стояли две крепкие клетки. В одной помещался огромный и разъяренный лесной кабан, в другой, поменьше, три длинноногих широкогрудых охотничьих пса. Жесткая серая шерсть на загривках у них встала дыбом, едва они увидели вепря.

– О, это обещает быть интересным, – обрадовался Макрон. – Я не видел звериных боев с тех пор, как мы покинули Камулодунум.

Катон кивнул.

В то время как одни стражи остались при клетках, другие побежали к дальним жаровням зажигать факелы. Затем они выстроились неправильным кругом, взяв в свою цепь повозку и образовав хорошо освещенную импровизированную арену. Когда все было готово, Кадминий дал знак открыть клетки. Сначала выпустили кабана: специально выделенные люди согнали его с повозки тычками копий. Зверь рванулся вперед – к разрыву в цепи факельщиков. Те торопливо сомкнулись и замахали рассыпающими искры факелами у него перед рылом, оттесняя издававшее низкие горловые звуки, злобно сверкавшее глазами страшилище к центру зала. Псов свели вниз на поводках: они рвались к вепрю, и псарям требовалась вся сила, чтобы их удержать. Кабан нервно таращился на собак, покачиваясь и словно бы пританцовывая под какую-то медленную мелодию. Псари дернули поводки и, поймав слабину, отстегнули их, предварительно ухватив псов за ошейники. Внимательно наблюдавший за всем этим Верика стукнул кубком о подлокотник своего трона, и этот стук мигом унял смех и гомон гостей, заключавших пари. Тишину теперь нарушали лишь скулеж собак да потрескивание огня. Царь поднялся, и его голос разнесся по всему залу. Катон торопливо переводил слова старца Макрону:

– Верика извиняется за то, что против кабана выпускают собак, но раздобыть в такой спешке волков не было ни малейшей возможности. Зрелище как бы символизирует состязание между когортами Волков и Вепрей. Победившая сторона получит право на еще одно деяние, дабы достойно завершить сегодняшний праздник.

– Еще одно деяние? – спросил Макрон, повернувшись к Тинкоммию. – Что это значит?

– Понятия не имею, поверь, – пожал плечами Тинкоммий.

– Так или иначе, старина развлекается, – усмехнулся центурион.