Орел легиона

— Да, ты можешь это сделать, Зеленоглазый! Ты всегда делаешь, если говоришь. Но я не стану тебя вынуждать. Итак, ты хочешь знать, сколько ещё будет длиться наш путь? Не так уж долго — осталось ехать три дня, при условии, что мы не будем гнать лошадей и не поедем слишком медленно. Дорога здесь неплохая — болот дальше не будет, вряд ли наш путь затянется. К вечеру третьего дня мы достигнем Долины туманов. Это — глубокая впадина громадных размеров, расположенная между горными отрогами, которые обступают её со всех сторон, кроме узкого перешейка на западе. Там сухая местность сразу переходит в болотистую, и начинается самое обширное и самое опасное болото, думаю, во всей Британии. Никто туда не ходит, поэтому о нём и рассказывать нечего. С востока, вплотную к Долине, сразу за горами, находится море, но никто, проплывая мимо тамошних скалистых берегов, не догадывается о присутствии Долины. Её действительно часто покрывает туман: это и от сырости, и от того, что во многих местах там из земли бьют горячие источники. Раньше их было ещё больше, сейчас они стали иссыхать. Вокруг Долины туманов и в самой долине живёт несколько племён, но главенствует только одно племя — они называют себя племенем Горностая. Это неплохие охотники и неплохие воины, по крайней мере в прежние времена, когда границы Долины порой пересекали воинственные соседи, им ни разу не удалось потеснить горностаев с их мест охоты.

— А в Долине хорошая охота? — полюбопытствовал Крайк.

— Хорошая. Кроме оленей, косуль, кабанов, полно ещё всякой птицы, само собою, водятся горностаи, коль скоро этого зверя выбрали тотемом местные жители. Водятся там медведи, волки, рыси, словом, охотиться можно славно. Из скота горностаи держат коров и лошадей, которыми очень дорожат, раньше кланы даже воевали между собой из-за пастбищ. Но вам не это интересно, так?

— Нам всё интересно, — возразил Дитрих. — Продолжай. А ты, Крайк, сделай одолжение, не перебивай её больше. Я хотел бы услышать всё как можно подробнее.

— Долину всегда считали нехорошим местом, — продолжила свой рассказ Риона. — И из-за негостеприимного нрава горностаев, и из-за преданий о призраках, якобы живущих в горах, а ещё из-за того, что уже многие столетия в Долине туманов находится главное святилище друидов. По сути дела, тайное, потому что туда никого, кроме жрецов, не допускают.

— Тайное? — не удержался от вопроса Зеленоглазый. — Но для чего святилищу быть тайным? Ведь главная цель жрецов — стращать местные племена и получать с них дань. В этой долине, как я понимаю, есть что брать, раз там богатые охотничьи угодья и жители разводят скот. Так для чего нужны какие-то тайны?

Жрица засмеялась:

— Ты сам сейчас сказал: чтобы властвовать над местными племенами, их нужно держать в страхе. В Долине есть открытое капище — туда по праздникам стекаются все кланы горностаев, приходят и племена Волка, Рыси, Медведя, которых гораздо меньше, но они тоже платят дань друидам. Капище заполняется людьми, там приносятся богатые жертвы. Но под ним, в созданных, наверное, очень давно подземных катакомбах, находится ещё один храм. Он посвящён подземным богам, главный среди которых тот, кого многие племена именуют Рогатым.

— А мы именуем дьяволом! — спокойно заключил Дитрих. — Знаем мы этого «бога»! Ему что же, приносят в жертву людей?

— Да, когда он того требует, — кивнула жрица. — Но в это святилище не пускают никого, кроме посвящённых. Потому что служение Рогатому — не единственное предназначение этого места. Там же находится и принимает свои решения Совет жрецов.

— Из твоего разговора с тем лохматым красавцем, в которого я всадил стрелу, мне показалось, будто ты тоже член этого самого Совета, — задумчиво произнёс Зеленоглазый. — Или это не так?

По лицу Рионы вдруг пробежала тень, она нахмурилась:

— Я не вхожу в тайный круг Совета, — ответила жрица, мгновение помедлив. — Но занимаю достаточно высокое положение. Потому что дар пророчества остался только у меня.

— Остался? А раньше у вас что же, было много жрецов с таким даром? — воскликнул Крайк.

— Много не было никогда. Обычно устами богов вещали двое или трое. Пять лет назад умер старейший из друидов, Огон. Ему было больше ста лет. Видения посещали его до последнего дня. Теперь это случается только со мной.

— Случается, когда ты того хочешь, или это от тебя не зависит? — спросил Дитрих.

Она вдруг расхохоталась, громко, неистово. Этот хохот, почти переходящий в рыдание, ошеломил мужчин. Казалось, друидка внезапно помешалась, по крайней мере, её лицо действительно на несколько мгновений приняло почти безумное выражение. Потом она заставила себя успокоиться и некоторое время молчала, закрыв глаза, опустив голову.

— И что это было? — наконец спросил Зеленоглазый.