Орел и Ворон

Однако, когда кулеш закипел и крупа уже начала развариваться, стрелец, не слушая моих возмущенных протестов, снял мясо с огня и все целиком отравил в котел, на самое дно, щедро подлив воды…

– Все, еще немного поварится – и будет готово!

Эх, а я так хотел попробовать мясо на углях…

И вновь Тимофей ответил на невысказанный мной вопрос:

– Это же заяц, дичина. По-хорошему, его бы водой залить в котле да крепко посолить и на ночь оставить, чтобы запах ушел. Но и теперь он должен уступить – с маринадом-то из черемши, запахом дыма и проваркой!

Я согласно кивнул, а вскоре был вынужден признать, что аромат от бурлящего кулеша не сильно уступает жаркому, приготовленному на углях! Тем не менее ждать пришлось еще довольно долго – пока сотник не убедился в том, что всякая влага окончательно впиталась в кашу.

Но вот наконец товарищ мой снял котелок с огня, приглашая к трапезе, и я щедро сгреб ложкой ароматно пахнущий диким луком и дымком кулеш! Одновременно с тем достал первый кусок зайчатины из котла, после чего, подув на кашу, смело отправил ее в рот, тут же оторвав зубами вполне себе мягкое мясо с косточки…

– М-м-м-м…

– Вкусно?!

Сотник подмигнул мне, довольно усмехнувшись, и я вполне искренне ответил на его вопрос:

– Даже с прованскими травами не получилось бы вкуснее!

– То-то!

Градус настроения стремительно пополз вверх. Жадно поглощая кулеш и зайчатину, я остановился лишь тогда, когда в меня уже стало просто невозможно запихнуть еще хоть одну ложку каши или кус мяса!

И в этот самый миг тревожно заржала Стрекоза, а за ней и Уголек… Лошади почуяли чужаков! Поменявшийся в лице сотник тут же кинулся к луку и стрелам, выронив ложку, в то время как я сноровисто выхватил пистоли из английских чехлов.

Э-х-х, зря мы предались поутру чревоугодию! На запах-то незваные гости и явились!

Вскоре незнакомцы действительно показались на тропе, уверенно следуя в нашу сторону, не проявляя, впрочем, признаков агрессии. Следующий впереди и вовсе не имеет оружия, хотя за спиной его держатся трое воинов, судя по наличию сабель и кольчуге на одном из незнакомцев… Заметив же нас, а точнее, нацеленные в свою сторону пистоли, незваные гости замерли. Вои рефлекторно потянулись к оружию, в то время как следующий впереди широко улыбнулся в русую окладистую бороду, приветливо нам подмигнув.

– Здрав будьте, люди добрые!

– Ну, для кого добрые, а для кого не очень. Незнакомы вы нам, да и что по тропам звериным ходите?

Заговоривший с нами улыбнулся в ответ на замечание стрельца – да ласково как! – после чего неспешно достал из-за ворота крупный наперсный крест. Я такие ранее видел только на шеях православных священников. По всему видать, что из серебра…

– Новый настоятель я Спасо-Преображенского храма, что в Ростове. Отец Феропонт.

Один из воев, крупный такой детина – тот, что в кольчуге, – гулко добавил:

– А мы сопровождаем батюшку в пути.

– И что же вы на этой тропинке делаете?

Я повторил второй вопрос Тимофея, не убирая с незнакомцев наведенные на них пистоли.

– Решили срезать путь!

И вновь мне ответил здоровяк, вставший за самой спиной священника.

– А отчего же вы, батюшка, не в церковном одеянии?

Орел чуть изменил тон, раздвинув губы в улыбке, однако же какой неуместной она кажется при по-прежнему поднятом и натянутом луке в его руках…

– Так ведь сам должен понимать, казаче, что лихие люди из латинян режут нашего брата. Вот и приходится искать защиты и прятаться до поры.

Феропонт неспешно убрал крест за отворот рубахи, после чего картинным жестом развел пустыми руками, в которых нет оружия.

– Ну так что, соколики, угостите священнослужителя с дороги? Али нам продолжить путь, минуя вашу стоянку и дивные запахи, что ее окутали? Неужто откажете в трапезе Божьим людям?

Сотник, наконец, склонил лук к земле, и я последовал его примеру, опустив пистоли.

– То грех – не накормить оголодавшего путника, да уж тем более настоятеля!

Вновь широко улыбнувшись, Феропонт с молчаливыми воями вновь двинулся к нам, и тут Тимофей вдруг участливо поинтересовался:

– А куда же теперь отправили отца Феоктиста?

Приближающийся священник только плечами пожал:

– Да кто же его знает… Вроде в Димитрову пустынь должны были отправить.

– Неблизкий путь…

Ответив батюшке, стрелец бросил на меня короткий острый взгляд и одними губами прошептал:

– Бей!!!

Я послушно вскинул пистоли, еще не веря, что придется нажать на спусковые крючки… Но «отец Феропонт» уже сбросил с себя личину добродушия, свирепо, по-звериному оскалившись и резко потянувшись правой рукой за спину! А здоровяк в кольчуге, держащийся на тропе сразу за спиной «батюшки», уже рванул в сторону, держа в руках откуда ни возьмись появившийся пистоль! Я ведь до того не видел рукояти самопала ни за кушаком, ни над голенищами крепких сапог воя… Выходит, он выхватил его из-за пояса лжесвященника, причем спрятаны они были именно за спиной, чтобы мы не могли разглядеть пороховое оружие у незнакомцев!