Орел и Дракон

– Некоторые из них – тоже норманны, но я знаю, что ваши вожди враждуют друг другом не менее, а то и сильнее, чем с христианами. Но другие – франки, ибо, по грехам нашим, и добрые христиане иной раз причиняют друг другу не меньше зла, чем самые жестокие язычники.

– Переводи попроще, – попросил Рери Хериберта. – Норманны? Христиане? У нее есть еще какие-то враги, кроме нас, и она хочет помощи против них?

Хериберт кивнул, прислушиваясь к речи графини.

– От первого ее мужа, Эберхарда, графа Фриульского, у графини Гизелы есть сын Адалард, – продолжал он переводить. – Год назад он, по воле короля, был назначен графом18 Вермандуа, вскоре после того как графиня Гизела овдовела и сочла за благо покинуть Фриуль, чтобы, с соизволения своего брата, короля Карла, сочетаться браком с Гербальдом, графом Амьенским. Назначением этим остался весьма недоволен Хильдемар, сын Гунтарда, прежде занимавшего должность графа Вермандуа, в которой сменил его Гуго, сын императора Карла и аббат Сен-Кантен. В недавнем же времени аббат Гуго пал в битве с бретонцами, из-за чего должность освободилась, и король почел за благо отдать ее своему племяннику, графу Адаларду, сыну Эберхарда Фриульского.

Большая часть его слушателей уже безнадежно запуталась в этих прежних и новых графах, некоторые из которых каким-то образом одновременно оказывались еще и аббатами. Впрочем, как раз последнему викинги не слишком удивлялись, поскольку на их родине хёвдинг, самый знатный и могущественный человек в своей округе, сам и приносил жертвы от лица всех людей. Их удивило бы скорее то, что не все графы одновременно представляют и высшую духовную власть, но сейчас было не до того. Разобраться бы, чего же от них хочет эта красивая белокожая женщина и смогут ли они исполнить ее желание, а также совпадут ли эти желания с их собственными.

– Обращение виконта Хильдемара к королю не возымело успеха, и он отступился – мнимо, как после выяснилось. Более того – когда в графстве Вермандуа появились норманны, виконт Хильдемар пришел к графу Адаларду со своей дружиной и первым предложил ему свои услуги для совместной борьбы с этим бичом Божиим. Но и эта его преданность оказалась ложной. Когда граф Адалард, пылая благородной отвагой, во главе своей конницы устремился на врага, в гуще схватки Хильдемар пытался поразить его, а потом отступил вместе со своим отрядом, бросив графа Вермандуа в ловушке. Тот получил тяжелую рану и оказался в плену. Войско норманнов с прошлой осени осаждает город Сен-Кантен, столицу графства Вермандуа, уже разграбив Гам, и Кателен, и Сен-Симон. Уже пал каструм Верманд, резиденция графа, и лишь в самом Сен-Кантене, защищенном высокими крепкими стенами, обороняются горожане, возглавляемые епископом Рейнульфом.

– И здесь епископ! – восхитился Оттар. – Так а нам-то что до всего этого?

– Графиня готова дать выкуп тем, кто избавит Сен-Кантен от осады. Это монеты и драгоценности, по стоимости равные тысяче фунтов серебра. Но деньги находятся в самом городе, и нельзя их взять иначе, как сняв осаду. Она предлагает это сделать вам, мужественные короли, ставя условием лишь то, чтобы ей передали ее сына, томящегося в плену. Вероятно, граф Адалард и епископ Рейнульф предложат выкуп за сохранность Сен-Кантена. Но главное, вы получите всю добычу, что взяли те норманны, уже год, если не больше, разоряющие земли Франкии. А добыча эта весьма велика, ибо многие богатые города и почитаемые монастыри стали уже их жертвами. Одно только огромное золотое ожерелье, которое носит на груди их вождь, – графиня приложила свою узкую ладонь к груди под горлом, показывая, какой ширины ожерелье, – сможет оправдать этот поход.

Когда Рери увидел этот жест, в его мыслях жгучей молнией мелькнула догадка – хотя он еще не знал, к чему этот жест относится, понимая франкскую речь графини с пятого на десятое.

И едва Хериберт закончил переводить, как Рери и Харальд, одновременно шагнув вперед, в один голос воскликнули:

– Что?!

– Золотое ожерелье вот такой ширины… – с некоторым недоумением повторил

Хериберт.

– Как его зовут? Этого человека! У которого ожерелье! Как его имя? Откуда он? – перебивая друг друга, закричали сыновья Хальвдана.

– Я не знаю его имени. – Графиня покачала головой. – Но ожерелье я видела своими глазами, и оно действительно так велико.

– Сен-Кантен? Где это? Далеко отсюда? – вот теперь Рери и Харальд проявили именно такой живой и даже горячий интерес к рассказу, который графиня до сих пор безуспешно хотела у них вызвать.

– Он тоже находится на Сомме, но почти в верховьях. Столицы Амьенского графства и графства Вермандуа разделяет шестьдесят пять миль. Если ехать так, как мы ехали сюда, то два или, во всяком случае, три дня на эту дорогу хватит, – от себя добавил Хериберт.

– Это судьба! Судьба, удача нашего рода ведет нас! – кричал Рери с горящими глазами. Все разговоры о серебре, золотых чашах и прочем вылетели у него из головы, стоило лишь впереди мелькнуть хвостику Золотого Дракона. – Отправляемся немедленно!