Орден Люцифера

Неожиданно Илье стало страшно: он вдруг вспомнил, что едва не совершил новое убийство. Но если Мелиссу он убил ради Ольги, ради того, чтобы быть вместе с любимой, то ради кого он со­бирается убить того журналиста? К тому же жур­налистом дело не ограничится, нужно будет обяза­тельно разобраться и со священником…

Илья снова приподнялся, сел на кровати. Сжал ладонями голову. Ему было плохо.

Это были мучительные минуты. Ему хотелось кричать, стонать. Биться головой о стену. Но он лишь сидел, едва заметно покачиваясь из стороны в сторону. В какой-то момент его плечи вздрогну­ли, послышалось всхлипывание.

— О Господи, что же я наделал… — пробормо­тал Илья, его глаза наполнились слезами.

Сидеть так дальше было невыносимо. Встав, Илья оделся, прошел на кухню. Выпил стакан хо­лодной воды. Потом, подстегиваемый внезапным побуждением, направился в мастерскую.

Мастерская выглядела уныло. Сиротливо белели холсты на подрамниках, вид незаконченных работ навевал грусть. Даже Ларч выглядел непривычно хмурым и смотрел на Илью с какой-то укоризной.

В мастерской он просидел больше часа. Сидел, глядя на свои работы, и думал о своей жизни. Ду­мал о том, почему все так получилось. Вспоминал Ольгу. Этот монах сказал, что Ольга вымолила его у Богородицы. Что у него еще есть шанс вернуться. Выходит, она не забыла его. Виктор говорил, что она ходила в церковь и он не мог до нее добраться, что она под защитой Бога. Это действительно правда. И теперь понятно, ради кого Ольга туда пошла…

В этот день Илья никуда не ходил. Позвонив в издательство, отменил пару встреч, сославшись на недомогание. Потом отключил телефон — ему хотелось побыть одному. Чтобы как-то отвлечься от грустных мыслей, вернулся в мастерскую и до самого вечера работал, стараясь выплеснуть на холст все, что накопилось в душе.

Этой ночью он снова встретил Валентина. Точ­нее, сам Валентин отыскал его, взял за руки и втя­нул в то же самое удивительное состояние сознания. Лишь только Илья осознал, что спит, монах перетя­нул его к уже знакомой скамейке на берегу ручья.

— Садись, — велел он и первым опустился на скамейку. — Ну как, надумал чего-нибудь?

— Я понимаю, что сделал ужасные вещи, — тихо сказал Илья, сев на скамейку. — И не очень верю, что у меня есть дорога назад.

— Дорога назад есть всегда. Но проходит она через покаяние, через осознание своих ошибок. Прощение Господа надо заслужить. Только тогда к тебе вернется Ольга, только тогда ты можешь рас­считывать на счастье. Но не раньше. Уж слишком велики твои грехи.

— Что я должен делать? Уничтожить орден?

— Вряд ли у тебя это получится, ты слишком слаб. Будет хорошо, если для начала ты хотя бы вырвешься из-под его влияния.

— Может, мне уехать?

— Это не поможет, — покачал головой Вален­тин. — Тебя все равно найдут. Поэтому пусть пока все остается как раньше, хотя бы внешне. Главная твоя задача сейчас — победить самого себя. Сатана не отпустит тебя без боя. Он будет делать все для того, чтобы смутить тебя, будет внушать мысли об ошибочности твоих действий. Поэтому для начала запомни следующее: в своем нынешнем состоянии ты не принадлежишь себе. А значит, не можешь и доверять себе, своему разуму.

— Что значит «не доверять своему разуму»? — не понял Илья.

— Это значит, что твой разум поврежден, что он не может правильно оценивать происходящее. Черное принимает за белое, и наоборот. И самое печальное в том, что люди в таком состоянии не замечают подвоха. Им кажется, что они прекрас­но все понимают, что могут отличать истину от лжи. На деле же это иллюзия. Не знаю, послужит ли тебе это утешением, но разум всех людей име­ет ту или иную степень повреждения. Абсолютно всех. Твой разум поврежден очень сильно, поэто­му для начала научись не доверять ему. Каждый раз, когда в твоем сознании будут появляться мыс­ли о том, что Сатана — это хорошо, а Бог — пло­хо, знай: эти мысли — не твои. Они навязаны тебе Сатаной, чтобы удержать тебя. Любые приступы апатии, безверия, отчаяния, тем паче желание по­кончить с собой — целиком от лукавого. Поэтому не верь себе в такие минуты. Вспоминай Ольгу. Молись Богу и Пресвятой Богородице, проси Их о заступничестве — и ты на деле убедишься в том, как отражаются вражьи помыслы. Самое трудное для тебя — именно не сорваться.

— Хорошо, я понял. Что я должен сделать еще?

— Кое-что еще есть. Завтра же закажи в ма­стерской копию твоего перстня. Настоящий пер­стень расплавь, металл выкинь. Копию носи на пальце. Понятно?

— Да. Еще вопрос: что мне делать с издатель­ством и сектой?

— Издательство пока оставь. Но постарайся заменить ассортимент выпускаемых книг на бо­лее приемлемый. Если у кого возникнут вопросы, скажи, что это временно, что так решил главный менеджер издательства.

— У нас нет такого, — вставил Илья.

— Значит, найди его или придумай что-то дру­гое, — мягко произнес собеседник.

— Для монаха вы хорошо разбираетесь в этих вещах.