Орден госпитальеров

Наемная легкая конница ордена сохранила за собой наименования «туркополов» и в последующие столетия, когда в Святой Земле давно уже не осталось никаких крестоносцев. Даже в период пребывания Ордена госпитальеров на Родосе и на Мальте они продолжали содержать отряды туркополов. Пилье английского «языка» госпитальеров выполнял функцию «Туркопольера», то есть начальника наемной конницы ордена. Последний английский Туркопольер умер в 1550 г. Кстати, возникший в Палестине в 1198 г. Немецкий орден также имел отряды туркополов, продолжая использовать подтем же названиям их и после ухода из Святой Земли, в боях с язычниками Пруссии, Прибалтики и Литвы. Даже в уставе Тевтонского ордена, отпечатанном в 1806 г. в Кенигсберге, встречается упоминание о «Туркопольере» как особой высокой руководящей должности ордена.

Но все же решающую роль в бою играли рыцари ордена, каждый из которых был обязан иметь при себе трех лошадей и двух служащих братьев. Каждый из этих служащих братьев обязан был иметь двух лошадей и, в случае исправного поведения, мог быть принят в число рыцарей ордена. Защитное вооружение рыцаря описываемой эпохи состояло из панцирной рубашки, вероятно, довольно тяжелой. На рисунке, датируемом примерно 1080 г., изображены два человека, несущие вдвоем одну такую панцирную рубашку.

Меч был коротким, с двумя лезвиями. Он был прямым, так как ковался с обеих сторон, в отличие от восточной сабли, кованой только с одной стороны и потому, естественно, изогнутой. Шлем рыцаря представлял собой простую, несколько удлиненную кверху полусферу из нескольких склепанных железных пластин с наносником, защищавшим нос и лицо рыцаря от ранений в бою. В качестве наступательного оружия служило легкое, но длинное копье с древком из ясеня, чья древесина являлась импортным товаром. Каплевидный щит состоял из досок, обтянутых кожей и окованных по краям металлическим ободом. Уже в XII в. засвидетельствовано использование на щитах геральдических фигур, однако без конкретной связи с представителем того или иного рода. Если предположить, что госпитальеры уже тогда метили свои щиты знаком орденского креста, то это был наверняка простой прямой крест из двух перекрещивающихся под прямым углом полос — продольной и поперечной.

Однако на пути превращения духовных орденов в духовно-рыцарский были и проблемы, связанные с участием их членов в военных действиях. Требовалось специальное обоснование, богословская подоплека. И тут на помощь пришел известней в это время европейский проповедник Бернард Клервосский (1090–1153). Он родился в семье Тесцелина Сора, знатного бургундского дворянина. Его отец занимал видные посты при герцогах бургундских. Многие авторы его биографии указывают, что его мать еще с детства предназначала сына к монастырской жизни — и во многом благодаря ей юный Бернард разочаровался в мирских заботах и ушел в монастырь Сито в возрасте 23 лет. Но правильнее будет сказать, что даже если она его так и воспитывала, то делал это по весьма прозаической причине. Он был не первый и далеко не последний сын в семье. А по сложившейся к XI в. традиции он должен был стать монахом, чтобы не тревожить своих старших братьев претензиями на наследование земли. Бернард так и поступил. Уйдя в монастырь, он, как пишут его биографы, совершенно забыв о нуждах тела, приводил в недоумение, а порой и трепет, братьев по обители. Молодой монах почти не спал, проводя круглые сутки за изучением Священного Писания и молитвой. Не обращая внимания на окружающий мир, он полностью погружался в свой мир внутренний, наполненный размышлениями о Боге и переживаниями духовных эмоций.

Уже в 25 лет молодой монах по приказанию аббата основал монастырь Клерво, на диком лесистом берегу реки Обы, и, возглавив 12 послушников, сам стал аббатом. Монастырю было уготовано процветание и громкая слава. Кардиналы, епископы, европейские короли и даже папы Евгений III и Иннокентий III — не раз обращались за советом и помощью к молодому аббату Бернарду из Клерво [292]. Понимая свое значение, Бернард начинает принимать активное участие в политической жизни Франции, Англии, Италии.

Когда, как мы помним, в 1118 г. девять французских рыцарей решили создать военно-монашеский орден — «для охраны паломников, следующих в Иерусалим», то сделали это по уже существовавшему образцу, каким для всех являлся орден св. Иоанна, члены которого назывались госпитальерами. Возглавлял этих французов друг Бернарда Гуго Пайен, который и обратился с каким-то письмом к Бернару. Ответ был получен довольно быстро, причем, текст этого письма стал широко распространяться повсюду. Он стал известен под названием «De laude novae militiae» («Похвала новому рыцарству»). Это сочинение можно рассматривать и как наставления рыцарям, и как обращение к европейским правителям, духовным властям и народам.