Орден госпитальеров

Мусульманское правительство согласилось на просьбу купцов и отвело место для устройства приюта в христианском квартале вблизи Гроба Господня, на расстоянии брошенного камня (quantum vix lapidis jactus est). На отведенном месте вскоре была устроена церковь во имя приснодевы Марии, и были пристроены к ней помещения для монахов и странников. Этот приют получил название монастыря de Latina, потому что начало ему положили латины (т. е. итальянцы). С течением времени женщины отделились от мужчин и рядом устроили небольшой монастырь с церковью во имя св. Марии Магдалины. Для большего удобства в жизни монахов и монахинь было выстроено отдельное помещение для паломников и больных с церковью во имя Иоанна Милостивого. На содержание этих зданий и живущих в них братьев деньги собирались амальфийскими купцами и ежегодно посылалась в Иерусалим [128].

Это свидетельство средневекового хрониста, прокомментированное А. П. Поповым, имеет реальное подтверждение. Действительно, в начале XI в. богатый гражданин из Амальфи, некий ди Мавро (Мауро) построил в Иерусалиме, на месте старого странноприимного дома времён аббата Проба, рядом с храмом во имя св. Иоанна Крестителя, новый дом для больных паломников. Позднее, дело ди Мавро продолжил его сын Панталеон (Пантелеймон). К 1052 г. он заново отстроил госпиталь [129]и установил дружественные отношения с мусульманским главой Иерусалима.

«Сверх того, правительство должно было отвести им там земли столько, чтоб они могли построить собственную церковь для отправления богослужения. Сию последнюю потом назвали святою Латинскою Церковью Пресвятой Девы Марии для отличия от церквей греческих. Отправление богослужения было поручено бенедектинцам». Недалеко от монастыря амальфийцев в Иерусалиме «построены были еще другие два здания под гостиницы для пилигримов обоего пола, в которые принимались как больные, так и здоровые. Каждое из сих зданий имело после особенную церковь, из которых одна посвящена была св. Иоанну Милостивому, другая св. Магдалине», — писали Лабзин и Вахрушев, повторяя сведения Вильгельма Тирского, приведенное в книге аббата Верто [130].

Амальфийцы собирали в итальянских городах пожертвования, которые передавали бенедектинцам. Так продолжалось около двадцати лет. Интересен и еще один факт, о котором забыли. Именно амальфийцы привезли на Святую Землю изображение креста, ныне всем известного под названием «мальтийского». Дело в том, что именно такой крест носили граждане города-республики Амальфи [131], а его изображение постоянно помещается на монетах города Амальфи в IX–XI вв. Символически мальтийский крест стал толковаться следующим образом: четыре конца креста символизируют христианские добродетели, а восемь углов — добрые качества христианина. Белый цвет креста символизирует безупречность рыцарской чести на кровавом поле войны [132].

Встает естественный вопрос: почему именно монахам-бенедиктинцам передавались пожертвования? Дело в том, что монастыри именно этого ордена находились в Амальфи и располагались поблизости на юге Италии [133]. В Иерусалиме амальфийцы создавали структуры, которые им были близки, с которыми они сотрудничали уже много десятилетий. Вот почему мы не без основания считаем, что именно амальфийцы принесли в основанный ими в Святой Земле монастырь и устав бенедиктинцев. Почему нами делается такое утверждение?

* * *