Все бы ничего… Пусть себе воюют, но во всем нашем районе сейчас вырубили свет, и мне это не нравится.
Когда наступает тьма… То из нее вылазят твари, которые там живут.
— Мне позвонили и сообщили, что южнее от нас сейчас происходят погромы, — говорит Борис. — А еще, что аристократы вводят дополнительные войска для защиты своих имений.
— Я не сплю? — удивляюсь бардаку, который сейчас происходит.
— Нет… Два района стали воевать за власть… — качает он головой. — Может это и хорошо… Вдруг Бородавского прибьют, и одним врагом меньше.
В такой исход я не верил. Насколько я знал, шестой сектор, которым и управлял этот аристократ, был куда сильнее четвертого сектора. А еще сомневаюсь, что им не начнут помогать в этом деле. Ведь полиция здесь не самая адекватная, и часто работает с разными другими заинтересованными личностями. Вот такие люди и не захотят потерять своих покровителей.
В общем, все очень и очень странно. Но когда эту реформу вводили сколько-то там лет назад, то выглядела она вполне нормально. Хотели забрать всю власть из одних только рук, после того, как несколько раз местное руководство устраивало бунты и беспредел. И подумали, что если поделить город на секторы, то сами правоохранители будут сдерживать своих коллег от непоправимых глупостей. А еще выдавали бонусы по лучшему сектору и по показателям. Вот только полицейские сразу смекнули, что куда выгоднее вести дела с теми, кто приходит за помощью, чем работать на результаты, и получать прибавку к выплатам.
*Бабах*
— Да чтоб их! — выругался Борис, который аж пригнулся по привычке.
— Это далеко отсюда, — сказал ему. — Примерно в двух кварталах.
Это я понял по дрожи земли, которая донеслась до нас.
— Ладно… Свет мне не нужен, чтобы работать. Я буду у себя, если что, зови.
И на этой ноте я пошел работать. Понимал, что ночь точно будет неспокойной, а завтра, скорее всего, всё уляжется. Но и терять время мне не хотелось, как и строить баррикады. Зачем? Любую баррикаду можно сломать. Тут нужно подумать, как изначально дом получше укреплять. Такие мысли крутились в моей голове. В будущем, думаю, стены лавки станут толще на метра полтора, и все будет проделано так, что никто этого даже не заметит.
Сижу себе… Никого не трогаю… И понимаю, что за моей лавкой начинает происходить полная движуха. Да такая, что вся земля дрожит. Я как раз успел сделать еще двенадцать заготовок. И тут прибежал обеспокоенный Борис.
— Что-то происходит… Там темно, и ничего не видно. Но кажется, какая-то техника на улице стоит, — сообщает мне, и держит свою дуру на плече.
— Не переживай Боря, все хорошо! — снова успокаиваю его. — Не нужно портить себе нервы. Даже если по нам начнут отрабатывать из танка, то уверяю тебя — мы выдержим. А это тебе… Чтобы было чем заняться, — на этих словах я передал Боре целый мешок новеньких гильз. — Можешь их смело заполнять своим самым убойным порохом. Уверяю тебя, они выдержат, даже если ты напитаешь этот порох магией, и зальешь еще десятком зелий усиления.
— Хм… — Боря тут же потерял интерес к улице, и схватил мешок. — Это ты когда успел? — поинтересовался он.
— Да только что. Я помню, как ты жаловался, что последняя партия, которую ты взял, была бракованная или некачественная. Вот и решил тебе помочь.
Боря был удивлен. А затем поблагодарил и, схватив мешок, убежал к себе на второй этаж. Наверное, сегодня ночью в подвальном тире, который я сделал специально для Бориса, будут звучать выстрелы. Тир, кстати, был шикарный, по словам самого Бори. Находился он на два уровня ниже моей мастерской, и был укреплен, как маленький бункер. Там имелось всё, что только ему может понадобиться. Начиная от звукоизоляции, и заканчивая каменными манекенами, по которым можно вести огонь.
Кстати, да… Он любил делать патроны сам, так как не уважал магазинные. Говорил, что хороший боец сам их снаряжает и заправляет. Ну, может и не прямо так сказал, но и я не специалист в огнестреле. Хотя понимаю, что мир другой, и нужно быть в курсе всего. Я видел похожее оружие в своем мире, правда, оно было артефактным, и слегка другой специфики, но факт остается фактом. Хрень полная… Ничего не будет лучше доброго меча или посоха, в который можно вливать свою силу. А по настоящему сильные люди не носят доспехи или оружие. Они сами оружие… А если уже и одевают доспехи, то это должна быть битва не на жизнь, а на смерть, и в таких случаях часто рушатся целые государства.
Даже когда мой город штурмовали… Сколько там тогда полегло… Интересно, понравилась им та победа? Очень сомневаюсь… Что это можно назвать победой.
Пока я тут сидел, то стали слышны новые звуки, и это меня немного нервировало. Пришлось отложить свои заготовки, и подняться наверх, где я смог нормально рассмотреть через окно, что там происходит.