Орда

– И ты посмел после всего этого появиться мне на глаза!

– Марина Кирилловна кричала так, что ее благородное, холеное лицо пошло красными пятнами. – Ты хоть представляешь, сколько стоило нам с отцом твое поступление в этот институт?! Ведь туда берут только детей дипломатов, министров и олигархов. Чего молчишь, когда тебя мать спрашивает?

Алексей, высокий, накачанный здоровяк восемнадцати лет от роду, стоял, переминаясь с ноги на ногу.

Андрей Александрович специально оставил его с матерью наедине, ибо уже высказал свое негодование по поводу очередной сыновьей блажи – ухода из МГИМО – еще в Москве. А сейчас домработница Клава, до поступления на службу в их дом работавшая медсестрой в Грозненской городской больнице, меняла повязку на ране, которая за время перелета сильно пропиталась сукровицей и плохо пахла.

– Ну, говори же, изверг окаянный, зачем ты это сделал? – взмолилась Марина Кирилловна и зарыдала.

Желваки заиграли на скуластом лице Алексея, он весь побагровел, но промолчал.

«Проклятая аксаковская порода! – подумала Марина Кирилловна сквозь слезы. – Хоть кол на голове теши, все равно будет стоять на своем. Такого истерикой не пробьешь».

Она взяла себя в руки, стерла специальной салфеткой тушь с заплаканных глаз и уже ровным голосом спросила сына:

– Что ты собираешься делать дальше?

Такой стиль оправдал себя. Теперь уже сын стал заискивать перед матерью.

– Ну не мое это, ма. Ты уж прости меня, – виновато произнес он и присел на краешек тахты.

Мать, нанося на лицо какой-то омолаживающий крем, отстраненно, как если бы речь шла о чем-то несущественном, сказала:

– Юриспруденция была не твое, международная экономика – не твое. А что же тогда твое, сын?

Теперь уже настала очередь Алексея Андреевича выражать свои эмоции. Его глаза вдруг загорелись, и он торжественно, как пионер на линейке, произнес:

– Война!

Марина Кирилловна вскочила с тахты как ужаленная.

– Ты что, совсем очумел? Какая такая война?

– Ma, ты, пожалуйста, сядь, успокойся, – парень потянул мать за руку и снова усадил ее на тахту. – Я расскажу тебе все по порядку. Понимаешь, в институте я познакомился с такими клевыми парнями. Они учатся старше меня. И на дипломатов, и на журналистов. Все ребята спортивные. У кого-то черный пояс по дзюдо, кто-то – мастер спорта по вольной борьбе, один даже чемпион Европы по акробатике. Посмотрели на мой первый разряд по боксу, и вообще, что я – парень толковый, и как-то пригласили меня в спортивный клуб «Витязи».

Юноша увидел, как мать встрепенулась, и упредил ее вопрос:

– Ты только не подумай, что эта какая-нибудь мафия, подготовка «быков» для воровских дружин. Нет. Это совсем другое. Это даже никакие не фашисты, не скинхеды, которыми вас пугают по телику. Мама, это люди, которым небезразлична судьба России. Мы просто не можем смотреть, как вы ведете нашу страну к погибели.

– Кто это – вы? – не выдержала и спросила Марина Кирилловна.

На что Алексей, не моргнув глазом, ответил:

– Вы все. И в первую очередь мой дед и твой отец, мама. Ты знаешь, почему я к нему последние полгода не заезжал ни на квартиру в «Алые паруса», ни на его шикарную дачу в Жуковке. Да потому, что противно было. У него в глазах, как на счетчике таксометра в нью-йоркском такси, одни баксы щелкают. У них же, у министров, каждая резолюция, оказывается, свою цену имеет. «Не возражаю» – десять тысяч, «одобряю» – пятьдесят, а «рекомендую к внедрению» – все сто. Сто тысяч долларов, мама. Я, конечно, еще не силен во всех тонкостях чиновничьего мздоимства, может, у этих резолюций и иные формулировки, но суть остается прежней.

Мать молчала, а сын перевел дух и продолжил:

– Отца же я перестал уважать, когда он продал «Инвест» и тоже полез в это болото. Занимаясь компьютерами, он хоть способствовал прогрессу нашей страны, а нефть… Что такое нефть? Забил трубу в скважину и качай ее себе на здоровье для проклятых капиталистов. Минимум затрат, максимум прибыли. Минимум рабочих мест, истерзанные леса, опустошенные недра… Никакой добавленной стоимости. А что делать другим, у которых нет ни деда-министра, ни отца – финансового воротилы? Ты когда-нибудь задумывалась об этом, ма? У нас уже столько продавцов, официантов и проституток, что на всем процветающем Западе такого количества не найдешь. Где наука, мама? Где хай-тек? Где инновационный бизнес? Нет их. И не дадут нам их развить. Запад устраивает сегодняшний порядок, когда он качает из России самое дорогое, что у нас есть: ее ресурсы и ее мозги. И так будет дальше. Мы превратимся в Мексику или Колумбию, если не научимся защищать свои интересы. А защищать их можно только силой. С оружием в руках.

– И что же вы, готовите новую революцию? Не много ли их для бедной России? – съехидничала Марина Кирилловна.