Орбитал

– Да как–то день с утра не сложился! – пожаловался Третий. – Сначала леща не вытащил, так хоть внука порадовал. С младшим сыном поговорить нормально не смог, потому что о рыбе думал. Со старшим не получилось побеседовать – им домой надо было. В покер проиграл. Так вот еще и подарок от похоронщика получил!

– Да что ты! Да ладно тебе! – разом загомонили остальные президенты.

Третий решительно оставил в сторону мягкое кресло и поднялся на ноги:

– Так вот всю дорогу… Для других! А кто мне вернет потраченное время? Кто возвратит мне мою жизнь, которая всегда принадлежала кому–то? Да я с женой у ее могилы больше часов провел, чем за все годы до пенсии! Понимаете? Э–э–эх…, – Третий махнул рукой и, по–старчески шаркая ногами, побрел к двери веранды.

На пороге он обернулся:

– Свет погасите потом. А я спать пошел. Насиделся. Хватит.

Он скрылся внутри дома. Три бывших президента переглянулись.

– Вот. Сделали сюрприз, – невесело подвел итог Пятый. – Со статуэткой как теперь быть? С собой заберем? Выбросит, неровен час. А она авторская. Скульптор работал, угодить хотел.

– Ерунда, – отмахнулся Четвертый. – Обычное проявление старческого эгоизма в ответ на недостаток внимания. Завтра отмякнет и поставит у себя на столе в кабинете.

А Шестой перевернул бронзовый подарок и вслух прочитал надпись на его основании:

– «Сорок лет мы боролись с коррупцией. И сами изнемогли в этой борьбе. Это потому, что борьба отнимает силы. Мы не будем больше бороться. Мы просто ее уничтожим».

Губач ушастый

Я смотрел на медведя. Ну до чего же противная морда получилась! Нет, если брать по частям, все вроде бы хорошо и аккуратно – беленькое рыльце, забавные лохматые уши, коричневые пуговицы глаз, но когда эти запчасти сгребались в единое целое, картина выходила преотвратная. Возникало стойкое ощущение, что животное только-только высунуло свой «хрюк» из помойки и сейчас плотоядно облизнется. А выражение звериной физиономии? Нечто среднее между издевательской ухмылкой и полным непониманием происходящего вокруг. Некое отрицание действительности в отдельно взятом медведе.

Все ясно. Я просто скверный проектировщик животных. Мой уродец вполне может претендовать на звание худшего образца из всего семейства. Взять, к примеру, его белого родственника. Мощь. И вместе с тем, какие плавные линии, ни малейшего намека на неуклюжесть. Прекрасная работа. А панды? До чего же они забавные! Ну как получилось у ребят сотворить массивную и одновременно такую смешную зверюшку? Это талант, это умение распознать душу существа, что тут скажешь. Даже наш ближайший сосед – гималайский медведь выглядит по сравнению с моим губачом настоящим аристократом. Белая манишка прекрасно смотрится на черной шкуре, даже заинтересованно-хищная морда его совсем не портит.

Нужно было брать самоотвод от темы. И себя измучил, и медведю биографию испортил. А все гордыня и самомнение. Запросто смогу. Ну как – смог? Нет, но надо с ним что-то делать.

Я подправил своему чудовищу носопырку. Пятачок был черным, поменял его на серый. Стало только хуже. Увеличил степень мохнатости. Теперь жесткая шерсть зверюги торчала в разные стороны длинными и неряшливыми патлами. Медведь поглупел прямо на глазах. Я в отчаянии заломил руки. Ничего не получается! За что мне такие мучения?! И еще название. Губач! Ну какой он «губач», когда он типичный «ушач»?

По сети пришел вызов от Апсу. Мы вместе разрабатывали гниение и с тех пор подружились. Апсу, как обычно робкий в принятии решений, по-прежнему обращался ко мне за советами, хотя теперь трудился в климатической группе. Повезло. Там проекты глобальные, не то что примитивное животнотворчество.

– Привет, – буркнул я в пространство. – Жалуйся.

Определенно, ехидная медвежья морда настроила меня самого на саркастический лад.

– Привет, Куб, – зачастил бывший соратник. – Никак не могу определиться с Гольфстримом. Помоги, а?

– В чем затык?

– Не знаю, куда его девать. Ладно, вернулся он с экватора на север, худо-бедно охладился, а дальше что? Где провести его обратно на юг? Прикидываю, а не сквозануть ли вдоль северного побережья Евразии?

– Да ты гонишь! Весь климат в Арктике исковеркаешь. А паковые льды? С тебя геоформисты шкуру спустят.

– Слушай, а может его втиснуть между Англией и Европой? На примете есть подходящий проливчик.

– Ага, давай заморозь их там всех. У тебя же Гольфстрим с севера уже холодный покатит? Угу, валяй, прикрой наглухо вопрос с европейской цивилизацией.

– Так что же делать, Куб?

– Да перекрути его узлом вокруг какого-нибудь архипелага. И вся недолга.

– Как узлом?!

– Обыкновенно. В виде удавки. Один поток над другим.

– Там нет нормальных островов. Единственный подходящий по размеру – как раз рядом с Европой. Но ты же сам отсоветовал насчет пролива…

– Ну, поговори с геологами в конце концов, пусть зашвырнут в Атлантику булыжник потяжелее. Объясни ситуацию. Ничего страшного, пересчитают массу полюса, отнимут маленько…

– У них там и так пятачок крохотный остался.

– Вот пусть убирают его совсем, ибо не стоит смешить потомков крохотными пятачками.