Орбита смерти

В 11.15 утра Джозеф Пульверино допивал свой утренний кофе. Он размышлял о сегодняшнем великом дне. Возненавиденному Карло Гамбино исполнилось уже восемьдесят четыре года, и он тяжело болел. Правда, власть все еще была в его руках, но он знал, что следует сохранить верность традициям. Ум его уже не был таким гибким, как несколько лет назад, и Коза Ностра нуждалась в молодой крови. Раньше или позже Гамбино следовало передать скипетр Капо Тутти Капи кому-то из собственной гвардии. На сегодня, 13 апреля, был назначен съезд глав Семейств. Джозеф Пульверино знал и то, что он единственный серьезный кандидат. Через два часа он получит скипетр в собственное владение. Скипетр неограниченной власти.

4

"Нью Йорк, 13 апреля, 11.15 утра

Нью-йоркская полиция - это полиция городская, так что полицейские являются городскими чиновниками. Во всяком случае, они считаются чиновниками и довольно часто избирают эту неблагодарную профессию, поскольку она оплачивается очень хорошо. Но сами полицейские утверждают, что за такую работу им платят чрезвычайно мало, ведь они ежедневно рискуют собственными жизнями. Нью-йоркская полиция - это замкнутая каста, всеми силами защищающая собственные привилегии и протестующая против проникновения в свою ирландско-еврейскую компанию представителей других меньшинств.

Сержант Дэвид Эммери был по происхождению ирландцем. Его товарищ по патрульной машине, сержант Астон Болт был евреем. Оба они работали в пятом комиссариате, и в их попечении был район верхнего Манхеттена: от окраин Гарлема до северных границ Центрального Парка. Это было как бы пограничье меж двумя различными мирами.

Патрульная поездка по обыкновению начиналась со стороны Гарлема, и около 13.00 они ехали в низ Манхеттена, кружа по квадратам улиц и авеню, поддерживая связь с оперативной базой и другими машинами в своем районе.

Эммери не спал целую ночь, поэтому сейчас он сидел невыспавшийся, но как всегда бдительный. Сейчас они припарковались у развалины, выдающей себя за пивную. Патрульные зашли вовнутрь. Вонь прокисшего пива, духота, с потолка свисала ничем не прикрытая электролампочка, накурено, что хоть топор вешай. За шаткими столиками несколько черных лиц, тихий шепоток разговоров. За грязной стойкой бара высокая негритянка с копной волос на голове уставилась в бездействующий сундук музыкального автомата. В ответ на приветственный жест Болта хозяин - невысокий, лысый человечек с седыми бакенбардами - что-то буркнул.

Эммери прошел в следующий зал. Биллиард с рваным сукном и сломанным кием, пара стульев и пьяный негр, играющий на губной гармошке. Полицейский отступил на шаг и осмотрел весь зал. Все в порядке.

- Нам тут нечего делать, Аст.

Они двинулись дальше вдоль пошарпаных зданий Сто Восьмой Улицы. У лавочки с более чем провокационной вывеской "Заскочи на массаж", Эммери притормозил. Дверь открыла толстенная негритянка.

- Что случилось? Мистер пришел проверить наших девочек? Или мистеру захотелось? Синди, иди-ка сюда, - крикнула она в глубину темного коридора.

Синди вышла на порог и встала в ожиидающей позе.

- Ну как? А может вы? - обратилась она к Болту.

- Что, Мэри, нет посетителей? - спросил Эммери.

- Ну вы же прекрасно знаете, что еще слишком рано. У меня все спокойно, сержант.

Они вышли, жадно глотая свежий уличный воздух. Потом поехали на Сто Пятую, где Эммери проверил малину чернокожих гомосексуалистов, несколько баров и две лавочки, продающие издания "Только для взрослых".

Время близилось к часу дня. Болт сменил Эммери за рулем, и они поехали в южную часть своего района. Там тоже никаких неприятностей не ожидалось.

5

"Белый Дом, Вашингтон, 13 апреля, 11.30 дня

В 1834 году анонимный журналист написал: "Это единственный дворец в Соединенных Штатах Америки. Президент по справедливости имеет такой просторный дом, ибо он представляет свой народ, его честь и интересы. И можно надеяться, что в будущем не будет там места европейской пышности и парадности, а в особенности же роскоши и экстравагантности. Пускай же дворец этот сохранит свой стиль тех времен, когда родилась наша Республика".

Аноним из 1834 года ошибался. В доме на Пенсильвания Авеню, 1600 произошло множество перемен и модернизаций. Ибо каждый из хозяев этого дома старался оставить после себя след, о котором можно было сказать, что он имеет историческое значение. Так вот, в 1833 году в ванных комнатах резиденции президента появилась проточная, ключевая вода. Это случилось во время срока правления Эндрю Джексона. Джейнс К. Полк заменил свечи и масляные лампы газовым освещением. Президент Рузерфорд Б. Хейс первым говорил здесь по телефону. В 1881 году был установлен лифт, а через десять лет Бенджамин Харрисон зажег в своих апартаментах электрические лампы.