Опытный некромант

С помощью полного МРТ тела учёные обнаружили татуировку, застывшую в трёх миллиметрах от костей. Она в том же виде, то есть сохраняет прямоту и прекрасно видна на одном из слоёв, что вызвало кучу вопросов.

После этого учёные назначили проведение ритуалов с амулетом в другой руке, а после успешного их проведения всерьёз озадачились. Потому что Ивану необязательно держать амулет именно в той руке, хотя в этом случае ритуал пройдёт максимально качественно.

Эти кошки-мышки продолжались сутки, а затем Точилина вновь посадили в допросную и начали колоть по всей форме. До рукоприкладства дело не доходило, но психологически давили будь здоров.

Только вот колоть опытного опера – это тебе не международных террористов за яйца подвешивать. Часть приёмов Иван знал от матёрых дознавателей, а что-то иногда применял сам, в ходе оперативно-разыскных действий.

Не добившись скорейшего результата, его вновь показали подполковнику Воровских, который начал рассказывать что-то о важности его способностей для Родины, об уникальном положении, в котором он оказался и блестящих перспективах на будущее.

«Единственная моя перспектива, после того как они узнают, что ритуал „Тяжкий надзор“ – это метод, а не врождённая сверхспособность – пуля в затылок и безымянная могила», – подумал Иван.

Несмотря на твёрдый характер, самоубийцей Точилин не был, поэтому держался стойко, а Воровских чувствовал, что ему рассказывают не всё.

Также, по одному непреложному доказательству, Точилин понял, что коллеги его в этом же НИИ, но на другом этаже. Доказательством служил лист с процедурами, случайно выпавший из папки одного лаборанта. Там были Ф.И.О. Савушкина, Горенко, а также Маркедонова с Некипеловым, ну и до кучи Георгия Ильича Кровинова. Полковника силовики взяли напрасно, так как он не расскажет ничего, даже если очень захочет. Петра Горенко, что примечательно, не взяли, видимо, не нашли прямых и косвенных связей. Или, что более вероятно, посадили его под колпак и ведут наблюдение, с целью раскрытия всей схемы торговли их особым составом, обладающим потрясающим эффектом даже на смертельно больных людей.

Лёжа в камере и читая свежую газету, где писалось об очередном обострении отношений с НАТО, Точилин думал о перспективах выпутаться из этой очень неловкой ситуации.

Тут звякнул засов бронированной двери. Значит, пора идти на эксперименты…

В камеру вошли два дюжих сотрудника НИИ и указали на выход.

Иван положил газету на столик и пошёл вслед за эскулапами, проводящими над ним опыты.

Но, на этот раз, они пришли не в отделение, где его, обычно, подвергали различным исследованиям, а куда-то в другое место.

Новое отделение находилось в восточном крыле, там не было медицинских помещений, а исключительно административные кабинеты. В один из таких кабинетов Точилина и завели.

Внутри находился подполковник Воровских, несколько полковников, один генерал, два знакомых медика, а также три человека в гражданском.

– Точилин, – недобро улыбнулся Воровских. – Почему вы скрывали от нас, что это никакая не сверхспособность, а некий ритуал, доступный для любого человека?

Значит, узнали. В принципе, при том, что они уже знали, это было вопросом времени.

– Я вам не доверяю, – честно ответил Иван. – Почему-то у меня сложилось впечатление, что вы захотите использовать это совсем не на благо Родине.

– С чего бы это? – удивился Воровских.

– Потому что честный человек не станет так часто и интенсивно вещать о патриотизме, Родине, и моём долге офицера, – усмехнулся Точилин.

Повисла недолгая, но напряжённая пауза, а затем лица в гражданском одновременно засмеялись.

– А-ха-ха-ха-ха! – громче всех смеялся самый худой из них, одетый в серый деловой костюм-тройку. – У-ху-ху! Насмешили, ей богу!

Он был качественно выбрит, седовлас и обладал блестящей стальным цветом шевелюрой, аккуратно зачёсанной назад. Ростом около метра семидесяти пяти, вес не более шестидесяти пяти килограмм, щёки впалые, а под блеклыми серыми глазами тёмные мешки.

– Мы не знакомы, – констатировал Иван.

Воровских что-то хотел сказать, но неизвестный остановил его жестом руки.

– Неужели я настолько неизвестен простым гражданам? – удивлённо спросил он. – Алексей Викторович Колодников, директор ФСБ.

– Теперь припоминаю, – кивнул Иван. – Не могу сказать, что рад знакомству в таких обстоятельствах.

– А я, честно, очень рад, – улыбнулся Колодников. – И рассчитываю на плодотворное сотрудничество в сфере преодоления непонимания, возникшего между нами. Возможно, товарищ Воровских засиделся в своём высоком кабинете и разучился правильно взаимодействовать с ценными кадрами, поэтому мне пришлось брать дело под личный контроль…

Воровских чуть не задохнулся от удивления, что было видно по его покрасневшему лицу и выпученным глазам. Впрочем, он быстро взял себя в руки и удержался от небезопасных реплик.