Царственная, спящая природа, мир, в котором только я и она, нагота тел, ласковая музыка летней ночи, наше тепло, восторг, бесконечная страсть, жаркие поцелуи и объятия. Чаша бытия полна до краев. Мы лежим на пляже под луной, вдыхая запахи лета, и летим в глубинах мироздания среди беззвучных взрывов звезд и сиянья хвостатых комет. Ради таких часов и стоит жить, благодаря случай, судьбу за бесценные подарки.
Надеюсь, ни одна из подруг не может сказать, что я был эгоистом. Даже когда знакомство измерялось часами, я относился к женщине, как к богине, единственному, неповторимому созданию с богатым внутренним миром, войти в который дано не каждому. Мою жизнь освещали вспышки счастья в глазах возлюбленных. Я стремился заронить искру в сердце женщины и разжечь огонь любви, подарить ей восторг, передать свою страсть. Желание поделиться всем, что у меня было, сжигало меня. Я чувствовал вибрацию во всем теле, магнетизм, дающий фантастическую энергию.
Наверное, поэтому крепости так быстро и сдавались: зачем противиться воле завоевателя, если он идет со щедрыми дарами! Меньше времени на борьбу – больше возможностей наслаждаться друг другом, изучать друг друга, купаться в радостях секса.
Между тем, семейная жизнь шла к своему логическому концу. Однажды разразился скандал, которому было суждено стать последним. Как всегда, Люба затеяла бучу невпопад, когда я допоздна задержался на производстве. Когда, казалось, буря уже отбушевала, она заявила, что подает на развод.
Не скажу, что новость меня сразила. Поначалу я отнесся к намерению Любы достаточно равнодушно: разводиться так разводиться. В тот момент мы как раз запускали огромное производство, и я был полностью поглощен делами и заботами первого крупного бизнеса. Я заблокировал в своем сознании все проблемы, которые мешали работе, и согласился с тем, чтобы Люба, инициатор развода, занялась формальностями, процедурой расторжения брака.
Само собой, что я должен был покинуть супружеское ложе в нашей комнатушке и искать приют. Выбора у меня не было. На тот момент роскошными жилищными возможностями обладал лишь один мой друг – Всеволод Телицын, хозяин однокомнатной квартиры. Он без лишних вопросов поделился со мной кровом.
Правда, кроме стен, пола и потолка в нашем распоряжении ничего не было – ни стола, ни стульев, ни кроватей. Мы, как туристы, забирались на ночь в спальные мешки, разложенные на голом полу.
Здесь, после ухода из семьи, меня и настигла тоска. Я испытывал страшную боль одиночества, опустошенность, беспокойство за родителей, которые переживали наш развод не меньше, чем мы с женой. Убивался, что не мог быть рядом с ненаглядной Кристинкой, самым дорогим человеком на свете. Только в разлуке я понял, какое благо видеть хотя бы спящего ребенка. Мне казалось, что почва уходит из-под ног.
Я садился в машину и бесцельно колесил по ночному городу. Курил, слушал музыку. Сердце разрывалось от горя. Было такое чувство, что в мире я один, как перст. Рядом не было никого, кто сказал бы мне: «Да, я вижу, как тебе тяжело. Ты не понят близкими людьми. Ты не можешь жить так, как все, и мечтаешь о великих свершениях, о славе, о вечности. Я верю – ты добьешься всего!». Вместо этого – пустота, недовольство, щемящие сердце упреки.
Я чувствовал себя брошенным, изголодавшимся дворовым псом, который бродит сам по себе и довольствуется тем, что другим не нужно. Амплуа героя-любовника я забыл. Пляж, арбузы, цветы, горячая любовь под звездами унеслись в недосягаемое прошлое. На дворе была зима, снег, ледяная скука...
И тут впервые в моей жизни инициативу любовных отношений проявила женщина – Лидия, Лидия Ивановна, будущая вторая жена. Зрением сердца она увидела мое состояние и пришла на помощь. Из мрака переживаний и тоски я вдруг попал в светлую, теплую атмосферу доверия, добра и настоящей, искренней заботы. Я был глубоко тронут ее вниманием и участием. Чувства разгорелись мгновенно.
У Лидии Ивановны были муж, ребенок. Сразу расторгнуть брак она не могла и была, естественно, несвободна в своих действиях. Но я постоянно чувствовал, что она – рядом. Если Лидия не могла вырваться из дома или с работы, то звонила мне. Ее теплые, нежные, полные тайного любовного смысла слова были бальзамом для моей души. Голос был музыкой, обещанием счастья.
Лидия Ивановна ухаживала за мной, как за ребенком. Она способна была бросить все и мчаться ко мне на стройку, чтобы накормить меня. Помню, как однажды из пурги появляется Лидия, вся залепленная снегом. Она приехала из города на промерзшем автобусе и разыскала меня на огромной площадке, где только одно строящееся здание Научно-технического центра ВАЗа растянулось на полкилометра.
Далее происходит чудо. Мы идем в мой командирский вагончик, и Лидия достает из объемистой сумки нечто, завернутое в шерстяную шаль.