Опыт о человеческом разумении

Уже в 1672 г. Локк совершил кратковременную поездку во Францию, а почти всю вторую половину 70-х годов провел в Монпелье, а затем в Париже. Он объяснял свой вояж необходимостью поправить здоровье, однако у него были политические поручения от вигов, и его очень занимали дискуссии с французскими любителями философии — предметом обсуждений были обоснование границ веротерпимости, возможность опытного метода и способы выведения онтологических предположений. Локк познакомился с картезианцами и окончательно утвердился в мысли, что схоластическая философия отжила свой век. Важным стимулом к продолжению работы над «Опытом...» стали встречи Локка с Жилем де Лонэ и Франсуа Бернье — приверженцами материалиста-сенсуалиста Пьера Гассенди, умершего в 1655 г., когда Локк был в Оксфорде. Еще тогда от Роберта Бойля Локку были хорошо известны идеи Гассенди, теперь же он встретился с непосредственными учениками французского материалиста.

В 1679 г. Локк возвратился в Лондон и снова окунулся в гущу политической борьбы. Резкие изменения в положении графа Шефтсбери всегда соответственно отражались и на судьбе философа. Когда его покровитель был в зените успеха, Локк дважды, в 1672 и теперь, в 1679 г., получал должности в высших административных учреждениях, а когда его покровителя и единомышленника подвергали гонениям, Локк эти посты терял и за ним даже устанавливали негласное наблюдение. В конце концов Шефтсбери заключили в Тауэр, и, хотя он вскоре был выпущен, осенью 1682 г. ему не оставалось ничего иного, как бежать в Амстердам, где спустя два месяца лидер оппозиции умер. Что касается Локка, то он принял участие в первом заговоре герцога Монмаута, вигского кандидата на престол, тесно связанного с Шефтсбери, а когда заговорщики потерпели неудачу, Локк продолжал подпольную деятельность на свой страх и риск. Но реакция победила, вигскую оппозицию разгромили, начались репрессии. Многим современникам обстановка в Англии напоминала бедственное положение Нидерландов столетие назад под пятой герцога Альбы. В сентябре 1683 г. Локку, ускользнувшему от слежки и успевшему сжечь наиболее компрометировавшую его часть личного архива, удалось покинуть британские берега. Это тоже было бегство, и путь Локка также лежал в Голландию.

Это решение политика и философа определялось не только тем, что в Амстердам вели следы его покойного друга и путь туда был кратчайшей дорогой к спасению. Голландия, наиболее капиталистически развитая в то время страна Европы, стала центром общеевропейской политической и религиозной эмиграции. Отсюда опальные виги налаживали связи с родиной, здесь они готовились к продолжению борьбы, а на поддержку со стороны правителя Голландии у них был особый расчет.

В 1684 г. указом Карла II Локка навсегда уволили из Оксфордского университета, а новый король Яков (Джеймс) II, вступив в 1685 г., после смерти брата, на престол, подавил восстание Монмаута и потребовал от голландцев выдачи заговорщиков, в том числе и Локка. Философу пришлось менять места своего пребывания, переезжая из города в город, а некоторое время даже скрываться под именем доктора ван дер Линдена.

В Роттердаме Локк сближается со штатгальтером Голландской республики Вильгельмом III Оранским и его непосредственным окружением, в которое входили самые непримиримые противники режима Реставрации. Локк продолжает политическую деятельность, однако он находит время и для философии. В декабре 1686 г. Локк завершает работу над «Опытом о человеческом разумении». В годы эмиграции создает он вчерне и свои произведения по вопросам политики и религии, ведет обширную научную переписку.

Реакционные действия Якова II Стюарта вызвали в Англии сильное возмущение. Его союз с Людовиком XIV и постоянные уступки притязаниям абсолютистской Франции, внутренняя политика, оживлявшая надежды прежних земельных собственников, экспроприированных в свое время революцией, на экономический реванш, преследования нонконформистов-диссентеров, т. е. пуританских сектантов, — все это в конечном итоге означало предательство национальных интересов. К. Маркс и Ф. Энгельс так охарактеризовали ближайшие причины резко возросших оппозиционных настроений: «...страх созданных реформацией новых крупных землевладельцев перед восстановлением католицизма, при котором они, разумеется, должны были бы вернуть все награбленные ими бывшие церковные земли, в результате чего семь десятых всей земельной площади Англии переменило бы своих владельцев; опасение, с которым занимающаяся торговлей и промышленностью буржуазия относилась к католицизму, совершенно не подходившему для ее деятельности; беззаботность, с которой Стюарты ради своей собственной выгоды и выгоды придворной знати продавали интересы всей английской промышленности и торговли французскому правительству, т. е. правительству единственной страны, конкуренция которой была тогда опасной для англичан и во многих отношениях успешной...»[4]