Опыт Ленина

Этим Шульгин, как уже сказано, отличается от многих своих современников, размышлявших о России. И совсем уж кардинально отличается книга Шульгина от подавляющего большинства нынешних сочинений и речей о России, в коих ее послеоктябрьская история (то, что Шульгин назвал "опытом Ленина") предается глобальному отрицанию, предстает как своего рода "черная дыра".

Те, кто предаются с 1991 года подобному отрицанию целого исторического периода в судьбе России, делают это либо по неразумию, основываясь на чисто эмоциональном порыве, либо (так бывает чаще) просто потому, что сие занятие выгодно. Многочисленные гайдар-чубайс-лацис-киселевы писали и говорили до 1991 года нечто прямо противоположное тому, что пишут и говорят теперь (см. об этом, например, блестящий памфлет Михаила Коврова — "НС", 1997, № 5, с. 253). Все эти бывшие члены КПСС с более или менее длительным (в зависимости от года их рождения) стажем, по сути дела, смехотворны в своих проклятьях большевизма, — что с полной ясностью обнаруживается в свете размышлений В. В. Шульгина, в течение почти полстолетия непримиримо боровшегося против этого самого большевизма.

Но наиболее важно следующее. Размышления Шульгина, в сущности, враждебнее и опаснее для нынешних так называемых демократов, чем любые большевистские сочинения. Ведь достаточно просто перелистать неоднократно издававшийся с 1995 года гайдаровский опус под заглавием

"Государство и эволюция", чтобы убедиться: перед нами враг не большевизма, а России, верным сыном которой всегда был Василий Витальевич Шульгин.

Со времени, когда было написано сочинение В. В. Шульгина, миновало почти сорок лет. И сегодня многие уверены, что" опыт Ленина" полностью "закончился", и то, что началось восемьдесят лет назад, в 1917-м, уже не имеет никакого будущего, — в частности, события 3–4 октября 1993 года были, с этой точки зрения, последней — и, мол, совершенно бесперспективной— попыткой как-то "продолжить" сей опыт.

Но "уроки" истории — или, вернее, Истории — во всем ее объеме побуждают думать иначе. Правда, даже обращаясь к этим "урокам", нередко делают странные "ошибки". Так, автор, близкий М. А. Айвазяну (автору предисловия к данной публикации), М. Чердынцев, писал недавно ("Независимая газета" от 23 сентября 1997 года), что-де в событиях 3–4 октября 1993 года "аналогия с французским июлем 1830-го и реставрацией Бурбонов, последовавшей за этим, была слишком явной". Имелось в виду, очевидно, что люди, вышедшие на "баррикады" у "Белого дома", имели целью реставрацию.

Когда общий взгляд на вещи неверен, возникает подчас прямо-таки удивительное искажение бесспорных фактов. Ведь в 1830 году во Франции произошла вовсе не "реставрация Бурбонов" (то есть королевской династии, правившей до Великой революции 1789 года), а, напротив, их окончательное свержение (реставрация же совершилась шестнадцатью годами ранее, в 1814 году, и она была тщетной попыткой навсегда отменить "результаты" революции 1789 года).

И если уж ставить вопрос об "аналогии" с российскими событиями осени 1993 года, несомненно, такой аналогией в истории Франции была ситуация осени 1823 года, когда "реставратор" Людовик XVIII (Бурбон) разогнал Палату депутатов, поскольку в ней преобладала "непримиримая оппозиция" во главе со знаменитым маркизом-революционером Лафайетом; спустя два года, в 1825-м, маркиз вновь был избран в Палату депутатов, а еще через пять лет, в июле 1830-го, он возглавил революционную национальную гвардию…

Вообще же из Истории ясно, что реставрация, пытающаяся отменить "результаты" революции, и, с другой стороны, возврат к этим "результатам" — явления принципиально различные. Революция — это своего рода геологический катаклизм, "результаты" которого неустранимы — несмотря на любые попытки их отменить.

Необходимо добавить к этому следующее. Я отнюдь не принадлежу к людям, считающим, что социализм "лучше" капитализма (или наоборот); более тридцати лет назад во мне сложилось убеждение, что "оценочное" понятие о прогрессе — идеологический миф; каждый этап Истории имеет свою истину и свою ложь, свое добро и свое зло и т. д. Смена "общественных формаций" — явление не "хорошее" и не "плохое"; оно — неизбежное…

* * *

В заключение — несколько конкретных примечаний к сочинению В. В. Шульгина.

(1) В. В. Шульгин сильно преувеличивает роль большевиков в разложении армии в 1917 году. Гораздо более осведомленный Верховный главнокомандующий Западным фронтом генерал А. И. Деникин заявил еще в июле 1917 года: Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие"; (генерал имел в виду деятелей самого Временного правительства; см. подробно об этом: "НС", 1994, № 11, с. 220 и далее).