Опылители Эдема

— Клейборг, я просил вас прежде и прошу вас опять — бросьте игру по правилам! Когда гаснут самые далекие звезды и гибнут самые дальние планеты, когда рушатся великие галактики, дайте нам выход на старт нового цикла. Вы знаете этот путь, он открыт перед вами. Идите по нему! Разорвите Великий Круг и дайте нам возможность заново создать его по нашему собственному проекту. Обманите Господа Бога! Обманите Великого Обманщика!

Ядовитая идея захватила публику, которая начала скандировать:

— Обмани, Клейборг, обмани! Обмани, Клейборг, обмани!

Ганс встал и поднял руку, прося тишины.

— Леди и джентльмены, у меня нет ораторского дара сенатора, поэтому я не стану разглагольствовать перед вами. Позвольте мне сказать просто: есть некое божество, которое устанавливает предел любым формам нашего существования… Войне действительно нет морального эквивалента. Но нет и подобного войне эквивалента морали. Чтобы обмануть Господа Бога, чтобы направить эволюцию по кругу короткого замыкания, потребовалось бы долгое путешествие, а кого бы мы послали в такое путешествие? Нашего губошлепа-сенатора из Северной Дакоты?

Клейборг подождал, пока не замерли крики «Нет! Нет!»

— Он согласился бы на такое путешествие, приняв это как взятку за сотрудничество.

— Дайте нам всем спокойно умереть, — крикнул кто-то.

Клейборг поднял руку.

— Итак, вы понимаете, что выбор был бы трудным. За свою жизнь я встречал не многих, кого послал бы за пределы конца Света. Эта леди, так вульгарно оклеветанная джентльменом из Северной Дакоты, — он положил руку на голову Фреды, и она почувствовала себя так, будто получала благословение, хотя это чувство было чисто интуитивным, потому что прежде ей никогда не приходилось получать благословений, — одна из немногих, кого я мог бы выбрать для такого путешествия. По тем сведениям, которыми я располагаю лично, могу свидетельствовать, что сверху у нее больше, чем спереди.

Это заявление она подвергнет всестороннему рассмотрению, подумала Фреда, когда Ганс убрал руку и продолжал:

— Но я исповедую закон морали и не могу мошенничать. Нам заданы циклы творения, и мы будем работать в пределах этих циклов. Мы будем наносить поражения Господу Богу в его собственной игре, действуя по Его правилам, но побеждать Его мы будем как люди, чтобы воссоединиться с ним в человеческом облике. Вопреки предложению сенатора, я не собираюсь играть роль Люцифера под одобрительные выкрики толпы. Я не соглашусь на роль Повелителя Тьмы и по сенаторскому назначению. И я не стану Вельзевулом, вызванным для того, чтобы изгнать этого, стоящего перед вами Сатану.

Он сделал короткую паузу для одобрительных аплодисментов.

— Коль скоро мы поднимаем оружие против Господа Бога, не может быть ни победы, ни поражения, не будет и конца этой войне. Нет, я не предлагаю молчаливую покорность судьбе. Лично я настроен воинственно. Я не сложу оружие и не позволю моему мечу спать в моей руке, пока мы не построим наш Новый Иерусалим; но, во славу Господа Бога, джентльмены, мы построим Его Город руками смертных… Благодарю вас.

Воцарилась благоговейная тишина. Больше не о чем было говорить, и толпа потянулась вон из зала. Фреда заметила, что большинство мужчин обильно вспотели.

Беркли и Гейнор сразу же покинули зал, но Фреда задержалась подле Ганса, принимая рукопожатия и похлопывания по плечу единомышленников, тогда как противники шли поздравлять Хейбёрна. По ее мнению, Клейборг определенно вышел, победителем из этого столкновения Она не вполне понимала, в чем состояла его суть, но столкновение определенно произвело потрясающее впечатление. Когда она увела наконец Ганса от сгрудившихся вокруг него людей и они шли к стоянке такси, она спросила его об этом.

— О, — сказал он, подводя итог случившемуся, — Хейбёрн просто провоцировал некий моральный эквивалент уличных беспорядков. Толпе нужны ее хлеб и зрелища Хейбёрн прожженный риторик, и он знал, что за ходатайством о Флоре стою я, да он понял бы это, будь я во время слушаний даже в Южной Африке… Мне понравилось, что он повесил на Чарли ярлык «подкрашенного яйцеголового».. Меня, конечно, огорчило, что вы оказались втянутой в это дело. Следовало бы догадаться, что Гейнор что-то замышляет, когда я встретил вас в Бейкерсфильде, но, черт побери, меня не беспокоят ничьи тайные замыслы, кроме моих собственных.

Он подержал для нее дверь такси, и как только он сел рядом с ней, она спросила:

— Что это за дискуссия о том, чтобы обмануть Господа Бога и разорвать Круг?

— Что-то вроде оруэллского красноречия на скотном двора Вселенная сжимается и взрывается то туда, то сюда. — Он задвигал руками, как бы играя на гармонике. — И он хочет, чтобы я разогнал звездолет до скорости, при которой его вынесет за пределы космоса и времени. В таких условиях человек превращается в ничто и более не является субъектом действия законов природы — оказывается вне Господа Бога, на языке Хейбёрна.