Опускается ночь

Из-за двери мышиной комнаты она слышит смех Марчи и приглушенный голос Пипа. Играет музыка, и Клэр не может разобрать слов. А ведь Марчи говорила, что им нужно поберечь иголки для вечеринки. Она сказала это в тот момент, когда Клэр собиралась танцевать с Пипом. Клэр кладет ладонь на деревянную дверь и прижимается к ней ухом, закрывает глаза и чувствует себя за сотни миль от них, за сотни миль от Пипа. Клэр вновь бередит свои раны – она слишком часто оставляла Пипа одного ради того, чтобы быть с Этторе; она отвернулась от Пипа с того самого момента, когда племянник Леандро потерял сознание на террасе у нее на глазах. Не в силах больше выносить этой муки, она стучит в дверь и входит в комнату с неуверенной улыбкой, надеясь приобщиться к их веселью, увидеть Пипа улыбающимся. Она ожидает, что они танцуют, как в тот раз, или репетируют, но они сидят рядышком на старом диване. Марчи поджала ноги, словно девчонка, ее руки сомкнуты под коленями, она сидит лицом к Пипу и восторженно внимает тому, что он говорит. Они не сразу замечают Клэр, поскольку не слышали, как она вошла.

– Надеюсь, я не помешала, – говорит она.

Пип умолкает на середине фразы и краснеет.

– Клэр! – восклицает Марчи, опуская на пол босые ноги, белые, ухоженные, с перламутровыми ногтями. Она как будто собирается подняться, но затем передумывает. Пип тоже не встает, и Клэр возвышается над ними, делая робкую попытку завязать беседу, глядя на них с непривычного ракурса. – Мы тут как раз… обсуждали пьесу, – говорит Марчи. – Правда, Пип?

Ее зубы и язык потемнели, и Клэр замечает на полу два испачканных бокала и кувшин темного красного вина. Она чувствует его запах в воздухе, в дыхании Марчи. Она смотрит на Пипа, ожидая увидеть те же признаки, но он не открывает рта и лишь кивает в ответ.

– А, ясно, – говорит Клэр. Она вновь смотрит на Пипа, и по тому, как он отводит глаза, ей становится ясно, что он тоже пил вино и не хочет, чтобы она это заметила. – Как продвигается дело? – спрашивает она.

– Полагаю, нормально. – В его ответе слышится нечто среднее между грубостью и нетерпением.

– Я думала пойти прогуляться – не составишь мне компанию? Чтобы защитить меня от мятежников и бандитов, о которых все твердят? – Она улыбается. Ей хочется взять его за руку и вытащить из этой комнаты, и она знает, что не может этого сделать. Уже не может.

– Давай попозже. После обеда, – отвечает он. Он бросает на нее быстрый взгляд, виноватый и одновременно дерзкий.

– Да, что-то и правда рановато, – говорит Клэр. Она смотрит на Марчи, у которой щеки и глаза порозовели, а улыбка стала натянутой и неживой, как у куклы.

– Здесь нет таких строгостей. Это вам не Англия с ее правилами, – отвечает она нарочито громко, словно вызывая Клэр на спор. Ее глаза сверкают, в них закипает гнев, и Клэр вспоминает крик, который слышала глубокой ночью, – крик Марчи, срывающийся на визг с отголосками помешательства.

– Не Англия, – едва слышно произносит Клэр. Она не может выдержать взгляд Марчи и вновь переводит глаза на Пипа, но он разглядывает руку в том месте, где остался след от укуса – сухая, едва заметная корочка, которая вот-вот отпадет. – Ладно, тогда я вас оставляю, – говорит она с отчаянием в голосе, словно вот-вот разрыдается.

– Приятной прогулки, – кричит Марчи ей вслед.

Клэр хочется обернуться, чтобы выяснить, было ли это сказано с издевкой, серьезно или гневно, но она не в силах заставить себя сделать это.

Из узкого окна, в которое льется солнечный свет, она видит Леандро Кардетту на крыше противоположной стороны четырехугольного строения. Он стоит у самого края, свободно опустив руки и высоко вздернув подбородок, господин и хозяин всего, что видит его глаз. Погода стремительно портится, грозя ненастьем. Поднимается горячий, сухой ветер, тот, что раздувает пожары и разносит огонь; над южной частью горизонта сгущаются черные тучи. Ветер треплет волосы и рубашку Леандро, и это единственное движение в этой немой сцене – растрескавшаяся земля и каменные стены за ним кажутся нарисованными декорациями. Он пристально всматривается в грозовую даль, и Клэр сознает, что, несмотря на то что так долго гостит у этого человека, он остается для нее полнейшей загадкой. В Джое он чуть было не открыл ей истинную причину, побудившую его настоять на их с Пипом приезде в Италию, в этом она уверена. Он сказал, что ей угрожала опасность. Но тут появился Бойд, и Леандро замолчал, не договорив. Что это могло значить? Он не хотел посвящать в это Бойда или не хотел, чтобы тот знал, что он собирался посвятить в это Клэр?