Опрометчивая сделка (ЛП)

Большинство благовоспитанных дам начали бы задыхаться и бледнеть, если не падать в обморок от языческого великолепия ее гостиной, в которой были: резной экран из сандалового дерева, ковер из тигровой шкуры и красочные индусские маски на стенах. Чувственные каменные богини украшали стену по обе стороны от камина. Тканые ковры блестящих оттенков покрывали пол. Цветочные благовония дымились в латунной чаше на каминной полке. Остальная часть резиденции была или будет оформлена почти также, как только она закончит распаковывать вещи.

— Если бы было можно, я бы привезла сюда всю Калькутту, — сказала Кит с грустной улыбкой.

— Вы очень скучаете по Индии?

Сквозь лорнет глаза герцогини казались неестественно большими.

— Это было единственное место, где я чувствовала себя как дома.

Большие глаза герцогини смягчились.

— Жаль, ваша ситуация не позволила вам остаться.

Кит сплела пальцы на коленях, чтобы прекратить их нервные суетливые движения. Ее светлость подошла мучительно близко к вещам, которые не хотелось обсуждать. — Так как я не могла остаться, то решила взять с собой то, что смогла. Вам нравится?

— Все это подходит вам, — герцогиня окинула ее долгим взглядом, затем указала на высокую многорукую бронзовую статую, стоящую вдалеке, — .скажите мне, кто этот довольно большой парень в холле?

Кит расслабила стиснутые пальцы.

— Пройдемте, Ваша светлость. Неужели вы никогда не посещали никаких храмов в Индии? Это Бог Шива, бог разрушения и новых начинаний. Он божество-покровитель тех, кто не имеет места в обществе, покровитель изгоев. Учитывая все, что произошло в течение моей жизни, думаю, уместно установить его на почетном месте.

Вдовствующая герцогиня нахмурилась и открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент Рамеш, внушительный индус дворецкий, принес чайный поднос с дымящимся чайником, позвякивающими фарфоровыми чашками и разнообразными сладостями. В тюрбане, с кожей оттенка красного дерева слуга поставил поднос на низкий столик между двумя дамами, сложил большие ладони в благоговейном приветствии, а затем ушел, не произнеся ни слова.

Герцогиня смотрела ему вслед через лорнет.

— Милостивый Боже… Я и забыла, ты же привезла своих слуг с собой.

— У меня только Рамеш и его жена Лакшми. Они настаивали на поездке со мной. Хотя, после холодной весны, которая была у нас, думаю, они уже пожалели об этом решении.

— Правда? — пробормотала герцогиня задумчиво, дотронувшись кончиком пальца до своего острого подбородка. Потом очнулась и сунула свой лорнет в объемный ридикюль. — А теперь мы перейдем к делу.

Рука Кит дрогнула на ручке чайника.

— Что за дело Ваша Светлость?

— Ваше будущее, моя дорогая.

— Мое будущее? — повторила эхом Кит.

Несмотря на головокружение, после инцидента на лестнице, ей удалось налить чашку ароматного чая, не разбрызгав его по блюдцу, и передать ее своей гостье.

Пожилая женщина вздохнула.

— Да, ваше будущее. Буду говорить откровенно, дитя, так как не знаю другого способа это сделать. Вы не можете продолжать так жить.

— Как так?

Герцогиня замолчала, отпив чаю.

— Как… ну, как отшельница.

— Отшельница? — Кит нахмурилась. Она превращается в настоящего попугая, который не в состоянии придумать ни единого слова самостоятельно.

— Отшельница, — подтвердила кивком герцогиня. — Вы отшельница. Как и те, о которых вы рассказали мне, когда мы путешествовали… те, кто блуждает в пустыне и отказывает себе в любом удовольствии вообще. Вы называли их….

— Аскетами. И я не одна из них, я вас уверяю.

— А как вас еще называть? — воскликнула пожилая дама. — Вы совсем не бываете в обществе, на собраниях или концертах и даже не посещаете минерального источника. Вы уткнули свой нос в свои иностранные книжки и уноситесь в нереальный мир.

Боже… Откуда герцогиня знает все это? Кит искоса взглянула на гостью.

— Если бы я не знала вас так хорошо, Ваша Светлость, — лукаво сказала она, — я бы поклялась, что Вы проверяли на меня.

— А что если и так? Я, естественно, не склонна вмешиваться в жизнь людей, моя дорогая, но не в данном случае. Я не позволю вам провести вашу молодость, как монахиня в монастыре.

Кит сидела в оцепенении, вяло держа чашку.

— Когда я впервые встретила вас на борту корабля «Дафна», — продолжила ее светлость, — то подумала, что вы дерзкая девчонка. Вы были единственной, кто осмелился заговорить со мной. Остальные трусы не могли даже представить себе, что августейшая особа такая, как я, могла быть одинока и желала какой-нибудь компании. Если бы не вы, моя дорогая, я не думаю, что пережила бы путешествие из Калькутты.

Слезы заблестели в темных глазах вдовы.