Опрокинутый горизонт

– Мы разъединили при помощи холода четыре тысячи нейронов, взятых из мозга крысы, сумели закрепить их на кремниевых микрочипах, а потом вернули их к жизни посредством исключительно тщательных циклов разогрева, обеспечили им питание, необходимое для пробуждения и для выживания, после чего эти нейроны сами по себе соединились между собой и стали взаимодействовать. И ты еще боишься показаться смешным?

– В соседней лаборатории, – зашептал Люк ему на ухо, – шестеро наших коллег воспроизвели эксперимент Сандро Муссы-Ивальди, но уже с помощью акустических зондов. Когда они транслируют определенные звуковые частоты, их маленький робот начинает двигаться, они заставляют его поворачиваться вправо и влево, пятиться. Единственный процессор их андроида – мозг амфибии в питательном растворе. Они объявят об этом завтра. Не хочу мериться с ними славой, вот и все.

– По-моему, ты совершенно не уверен в себе, и в этом твоя проблема. Ладно, поступим так, как ты хочешь. Неужели наши дурачки-соседи действительно так преуспели?

– Я слышал в коридоре, как они друг друга поздравляли.

– Может, это специально, чтобы тебя позлить?

– Нет, уверяю тебя, в моем окружении ты – единственный любитель мотать нервы ближнему.

Джош отвел Люка в мертвую зону, невидимую для камер.

– Завтра мы перенесем сразу десять препаратов на более широкий кристалл и свяжем их между собой. Зададим их простой алгоритм и посмотрим, что будет. Мы должны оценить их способность к вычислениям и, главное, посмотреть, какой рост проистекает из их связанности: линейный, логарифмический или экспонентный.

– А потом? – спросил Люк.

– Потом попытаемся воспроизвести то, чему мы их научили, на простых электронных носителях. Все, едем домой, я вконец вымотался, прошлой ночью я не сомкнул глаз.

Как только машина выехала за периметр зоны действия глушилок, которыми был оснащен комплекс, Джош проверил свой телефон. Хоуп не оставила ему сообщений.

– Ты с ней переспал? – спросил Люк, выезжая на шоссе.

– С чего ты взял, что я был с Хоуп?

– Ты только что сам себя выдал. Но достаточно того, что вас обоих не было на занятиях.

– Успокойся, она не хочет с нами работать, – сказал Джош.

– Мы договаривались, что обсуждать с ней это буду я. Что ты ей наплел?

– Ничего конкретного, так, общая беседа про то, что меня интересует больше всего.

– Вы не обсуждали ничего, кроме секса?

– Ты бываешь таким болваном, Люк! Представь, обсуждали, и много чего!

– Раз ты ничего ей не раскрыл, от чего же она отказалась?

– Она не отказывалась, просто я почувствовал ее враждебность. Думаю, у нее этические возражения.

– Это потому, что ты действовал неуклюже. Если бы ты доверил это мне…

– Раз ты хитрее меня, возьми и переубеди ее. Вообще-то я думал, что должен выбрать что-то одно: либо наш проект, либо мои чувства.

– Приехали!

– Ты так тащишься, что мне казалось, мы застряли на полпути.

– Я знал, что, как только я выдвину это условие, тебе тут же втемяшится в башку его обойти. Теперь все прояснилось.

– Для тебя – может быть, а для меня все по-прежнему в тумане. Я думал, она пришлет мне сообщение… Погоди! Ты мной манипулировал?

– У Хоуп к тебе чувства, надо быть полным кретином, чтобы этого не замечать. Раз вы провели вместе прошлую ночь, то, полагаю, не потому, что у нее вдруг возникло желание развлечься.

– Ты-то откуда знаешь?

– А что, у тебя были другие намерения?

– Брось! – сказал Джош сердито. – В кои-то веки я совершенно серьезен.

– Так я и думал. Приехали! Рад убедиться, что за последние сутки сделал прогресс не я один.

– Я тебе говорил, что иногда ты здорово действуешь мне на нервы?

– Говорил, и даже часто, но мне как-то все равно.

– Не меняй тему. это условие потребовалось только для того, чтобы?..

– Сколько времени ты топтался бы на месте, прежде чем рискнуть и залезть к ней в постель, если бы не мое неделикатное вмешательство? Ну а теперь, когда ты больше не сомневаешься в моих талантах, будь любезен позволить мне и ею поманипулировать, чтобы ей захотелось присоединиться к нашей работе. Если мы хотим выиграть время, то нам пригодится подкрепление.

– У тебя какой-то болезненный дух соперничества!

– Думаешь, «Лонгвью» будет бесконечно оплачивать учебу сотрудников Центра? Какой процент из нас, по-твоему, останется на следующем курсе? А я тебе скажу – мне хватило ума расспросить старожилов. По истечении первого года половина поступивших уступает место более многообещающим талантам, а к концу второго курса не возобновляют контракт второй половине. Как видишь, нам позарез нужны быстрые и конкретные результаты, прежде чем наши конкуренты доведут до ума свои проекты.

– Ладно, действуй. Уговаривай Хоуп к нам присоединиться, только не смей использовать в своих махинациях меня!

– А ты не смей причинять ей страдания! Если обманешь ее, не будет тебе моего прощения! Убери телефон, дай ей передохнуть.

Люк оставил машину около дома и пошел спать, не дожидаясь Джоша.

4

Хоуп обедала в кафетерии сэндвичем и читала журнал. Джош уже давно наблюдал за ней снаружи, делая вид, будто сосредоточенно читает свою почту. Наконец у него на экране появилось сообщение: