Оплата – наличными

– Он и в самом деле ваш брат. Он глянул на вас вчера ночью, когда вы спали. И сразу вас узнал. Тем более и документы на машину это подтверждают.

– Ничему не верю! – кричал я на него. – Говорю вам – у меня нет двоюродных братьев! Слышите? Я – Фаррар!

Он, почесывая ухо, смотрел на меня. Его лицо не было злым – оно выражало терпение, с которым люди обычно говорят с умалишенными.

– Послушайте, мальчик, не волнуйтесь. Может, вам лучше повидаться с ним? Может быть, вы вспомните его, когда увидите?

Сердце у меня упало, а потом забилось с удвоенной скоростью.

– С кем? О ком вы?

– Я про вашего двоюродного брата, Рикку. Он ждет за дверью.

Глава 3

Он вошел в палату тихо, как привидение, – толстый невысокий человек с торчащим животом и короткими толстыми ногами. У него было круглое жирное лицо, все покрытое сеткой лиловых вен. Его глаза напоминали змеиные – невыразительные, блестящие, безжизненные, словно стеклянные. Он лысел и безуспешно пытался прикрыть остатками негустых черных прядей проплешины на макушке. Его толстые красные губы были растянуты в бессмысленной улыбке.

Одно я знал твердо: никогда раньше я его не видел.

Все в нем кричало о больших деньгах – одежда, белье, золотые украшения были самыми дорогими, какие только можно представить. На мизинце у него сидело кольцо с бриллиантом величиной с голубиное яйцо.

Он беззвучно прошел по паркетному полу. В правой руке толстяк держал букет кроваво-красных гвоздик, аккуратно упакованных в бумагу.

Встав в изножье кровати, он посмотрел на меня. Рискин отошел в сторону, сохраняя на лице любезное выражение.

– Привет, Джонни, – сказал толстяк. У него был тихий, сладкий голос, словно горло его было обильно смазано жиром.

Я ничего не ответил. Не мог. Меня словно сунули в какой-то кошмар.

– Он хорошо выглядит, правда, – продолжал толстяк, улыбаясь Рискину. – Господи, Джонни, как ты меня напугал. Я тебя искал повсюду. Как ты себя чувствуешь?

– Я вас не знаю, – сказал я ему хрипло. – Убирайтесь!

– Не волнуйтесь, мальчик, – ласково сказал Рискин. – Позвольте ему поговорить с вами. Вы ведь хотите поправиться, правда? Нам всем надо, чтобы голова у вас заработала снова.

– Говорю вам, я его не знаю!

Толстяк положил гвоздики на столик у кровати.

– Ты сильно стукнулся головой, Джонни, – сказал он. – Доктор считает, что я могу тебе помочь. Вот как.

Я его боялся. Он улыбался, но его взгляд говорил мне – он опасен, как гремучая змея.

– Я не хочу с вами разговаривать.

Толстяк запыхтел, и его бриллиант засиял в лучах солнца, падавших в открытое окно.

– Ну, давай, Джонни, все выясним, – сказал он. – Подумай о Джинни. Ты не забыл Джинни? Представь, каково ей. Она тоже хочет повидать тебя, Джонни.

Когда это кончится? Я обнаружил, что опять комкаю простыню.

– Не знаю, о чем вы говорите! Я не хочу вас видеть. Убирайтесь!

– Ты что, не помнишь Джинни – девушку, на которой ты собрался жениться? – Он оглянулся на Рискина и пожал своими толстыми плечами. – Не могу поверить. Хочешь ее увидеть? Хочешь?

Я лежал, молча глядя на него, а в голове у меня дул холодный ветер.

– Ну, поговорите тут вдвоем, – сказал Рискин. – А мне надо идти. Не волнуйтесь, мальчик. Все наладится, надо только потерпеть.

Я хотел сказать ему, чтобы он остался. Хотел попросить его забрать с собой этого ужасного толстяка, но не смог издать ни звука. Рискин ушел, почесывая ухо и качая головой.

После того как он вышел, повисло долгое молчание. Толстяк тихонько пыхтел, на лице его оставалась приклеенная улыбка, а змеиные глаза наблюдали за мной.

– И вы уходите, – сказал я.

Но он взял стул и сел.

– Знаешь, как этого парня называют? – спросил толстяк. – Его зовут Лис Рискин. Он залез тебе в душу, правда? Со своими «мальчик, то… мальчик, се…». Думаешь, он помочь тебе хочет? Все, что ему надо, – это вытащить у тебя признание, а когда он добьется этого, размягчив тебя, тут же повесит на тебя убийство и позаботится, чтобы ты не оправдался.

Я не знал, на каком я свете. Мне стало жарко, потом холодно.

– Если бы не я, – продолжал толстяк, утвердив свои мясистые ладони на жирных коленях и глядя на меня, – ты бы уже был в каталажке. Ему только мотив нужен, и я могу ему помочь, но держу рот на замке, потому что мы с тобой заключим сейчас сделку.

– Я не стану вас слушать, – ответил я. – Убирайтесь!

– Они не знают, кто она. Я могу им сказать, и тогда ты пропал, – продолжал толстяк. – Мне не хочется, чтобы они узнали, но, если до этого дойдет, я все устрою, как устраиваю другие свои дела.

– Я не понимаю, о чем вы. Вы – не мой брат! Я вас никогда не видел!

Он улыбнулся шире:

– Конечно, я не твой брат, но ты что, хочешь, чтобы я сказал об этом Рискину? Ты хочешь, чтобы тебя обвинили в трех убийствах? Одного мало?

Я с трудом взял себя в руки. Иначе я бы взорвался.

– Вы меня с кем-то путаете, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. – Я – Джон Фаррар. Я не Рикка и не ваш брат. А теперь уходите, пожалуйста.