Оплачена (ЛП)

виновата, что влюбилась в него.

Я знаю, что не смогу остаться. Это уничтожит меня, видеть его с другой

женщиной. Она тоже будет жить здесь? От этой мысли меня тошнит. Я не могу этого

сделать. Я чувствую, что меня начинает трясти. От мысли о потере чего-то еще в моей

жизни я почти падаю на колени. Тяжесть всего происходящего снова опускается на мои

плечи. Все мои обязательства, и я всхлипываю.

Я потеряла все. Я чувствую, как слезы начинают литься по моему лицу, спускаюсь

вниз по коридору, желая выбраться отсюда, прежде чем Мейсон увидит меня. Я

останавливаюсь в гостиной, когда вижу, что мои вещи, разбросанные по комнате, лежат

на местах. Это напоминает мне о том, что все мои вещи тоже здесь. Как будто это и мой

дом тоже. Это не твой дом, напоминаю себе. Это твое место работы.

Я достаю телефон из рюкзака вместе с ключами, что Мейсон дал мне, бросаю на

стол рядом с входной дверью. Когда я открываю дверь, я вижу человека, который опять

стоит там, только на этот раз он в смокинге. Я застываю на месте, не зная, что делать. Я

смотрю на лифт и обращаюсь к нему.

— Вы не сможете остановить меня, — говорю я ему.

Он вытаскивает из кармана носовой платок и протягивает его мне. Я забираю его, пробормотав спасибо, и направляюсь к лифту.

— Нет, Кеннеди, я не смогу. У меня строгий приказ не прикасаться к тебе, —

говорит он мне, стоя рядом со мной, когда я жду лифт. Я смотрю, как он достает свой

телефон. Я знаю, что он делает, и должна остановить его.

Недолго думая, я выбиваю телефон из его рук, и он падает на пол. Я

поворачиваюсь, бегу к лестнице, но только бегу прямо в человека, от которого пыталась

уйти.

Мейсон выглядит мертвенно бледным.

Глава 12

Мейсон

Я хватаю Кеннеди на руки и на мгновение думаю, что она собирается бороться со

мной. Я вижу, что она борется со слезами. Некоторые уже оставили следы на ее нежной

фарфоровой коже. Но, как всегда, она тает в моих объятиях, и я несу ее обратно внутрь, держа ее так крепко, как только можно.

Я не могу поверить в то, что Финн сказал мне. Я почувствовал, как мой мир ушел

из-под моих ног. Я даже не хотел больше от него ничего слышать. Я вылетел из моего

кабинета, и когда увидел, что входная дверь приоткрыта, паника пронзила меня. Я знал, что я был мудаком, так как накричал на нее, чтобы она покинула мой кабинет.

Я наблюдаю, как Финн вышел из нашего дома и покачал головой, все еще не

понимая, что я поверил ему, когда он сказал, что помощник позаботится обо всех моих

потребностях. Я пинком закрыл дверь за нами, оставив его и Брока стоять в коридоре. Я

не переживаю за них. Единственное, что меня волнует — это моя женщина и попытки

выяснить, что с ней. Это не может быть из-за того, что Финн сказал мне. Черт, она, наверное, уже думает, что я мудак, потому что растерзал ее в тот же день, думая, что я

имел полное право на это.

Я это и сделал, поправляю себя. Я сжимаю челюсти. Онамоя. Оплатил я или нет, я

не могу ее отпустить. Блядь, как я мог все так все испортить? Я подхожу к дивану и сажаю

ее ко мне на колени. Она оглядывается вокруг, пытаясь сбежать от меня, но она не сильно

старается.

— Сладкая. — Я говорю мягко. Она смотрит на меня, и слезы текут из ее глаз. Я

чувствую, как будто кто-то сжимает мое сердце в кулак.

— Не называй меня так. Я не твоя сладкая,— она набрасывается на меня. Мне

приходится бороться с улыбкой. Я всегда знал, что в ней есть огонек. Она боец. Она

может растаять в моих руках, но, что касается всего остального в ее жизни, она борется.

Со мной, однако, я не хочу, чтобы ей пришлось сражаться. Я хочу дать ей все, что ей

когда-нибудь понадобится. Она не должна воевать со мной.

— У тебя будет еще один помощник. Она тоже станет твоей сладкой? —

Она слышала, как я разговаривал с Финном. Интересно, что еще она слышала. Она

слышала, что я не знал, что она не шлюха? Я думаю, что нет. Ее поведение сейчас говорит

мне, что она думает, что для меня нанимать кого-то, чтобы оттрахать — это обычное

явление.

— Ну, я не думаю, что Джесси понравится, если я назову его сладким, но я сделаю

это, если это поможет тебе перестать плакать.— Я пытался подразнить ее немного, отчаянные слезы, стоящие до сих пор в ее глазах высыхают.

Ее рот раскрывается, и я краду возможность поцеловать ее. Я изливаю все, что

испытываю к ней, в этом поцелуе, напоминая ей тот момент, когда мы были вместе. Вся

эта ситуация, возможно, была испорченна мной с самого начала, думая, что она была кем-

то, кем не являлась, но правда в том, что я знал, кем она стала с момента, когда вошла в

мой кабинет. Моей. Я почувствовал это всей душой, и последние несколько дней только

доказали это. Потому что я больше не веду себя, как обычно. Я веду себя, как

обезумевший влюбленный, делаю все, что в моих силах, чтобы быть рядом с этой

женщиной, убедившись, что она никогда не сможет оставить меня, и неважна цена, которую я должен заплатить, чтобы это произошло...как не появляться на

благотворительном вечере, на котором я должен быть сегодня. Это может стоить мне