Операцию «Шторм» начать раньше…

Тарун же, словно революционный матрос 17-го года, имел привычку носить за поясом два пистолета. Рука привычно потянулась к оружию, и Бабрак, не ожидая развязки, сам нажал на спусковой крючок. Амин находился в это время еще за углом, отпустив на этот раз от себя охрану вперед достаточно далеко. И, услышав выстрелы, больше обрадовался, чем испугался. Он шел в кабинет Генерального секретаря с твердым решением объявить ему при советских товарищах о том, что он больше не подчиняется ему и не считает его главой государства. Об этом он сказал Тараки вчера по телефону, теперь пришла очередь действовать окончательно и решительно. Что ж, выстрелы во Дворце избавили его от лишних слов. За него — армия, Ревсовет и Политбюро. Страной должен управлять тот, кто работает, а не любуется собой.

14 сентября 1979 года. 15 часов 30 минут. Кабул.

Василий Петрович Заплатин стоял на балконе своего кабинета, когда подъехала машина Амина. К ней выбежали офицеры, помогли выбраться окровавленному Амину, начали вытаскивать его адъютанта.

— Экбаль! — придя в себя, позвал Василий Петрович.

Амин уже скрылся в здании, но начальник Главпура, глянув на машину министра, без слов побежал вниз, в его кабинет. Заплатин пошел было за ним, но сдержался: чтобы как-то реагировать на происходящее, надо знать происшедшее. Кто стрелял в Амина? Он поехал к Тараки — неужели там? Не вытерпев, спустился на первый этаж. По коридору бегали офицеры, раздавались команды. У дверей Амина появились часовые.

Наконец вышел встревоженный Экбаль. Ни слова не говоря друг другу, советник и подсоветный поднялись к себе в кабинет.

— Амина обстреляла охрана Тараки, — тихо сообщил Экбаль.

— Он ранен?

— Нет. Ранен адъютант. Убит главный адъютант Тараки Тарун.

— Что делает Амин?

— Звонит Тараки.

— О чем говорят?

— Амин сказал: «Спасибо, ты хорошо меня встретил. Теперь приезжай ко мне, я тоже тебя угощу чаем».

За окном послышался шум, и подбежавшие к окну Заплатин и Экбаль увидели выходящих из машин Пузанова, Павловского, Иванова и Горелова. На ходу каждый из них дотронулся до автомобиля Амина, и все четверо вошли в здание.

— Я зайду к министру, — решил Экбаль.

Когда он вошел в кабинет Амина, тот вытирал платком руки от крови.

— Мы просим пока ничего не предпринимать, — говорил Пузанов. — Надо во всем разобраться.

— В чем? — резко спросил Амин и бросил платок в корзину для бумаг. — Тараки предпринял на меня покушение. Мы сами разберемся.

— Мы считаем, что Тараки, как знамя революции, следует оставить председателем Революционного совета, — стараясь не реагировать на резкость Амина, продолжал советский посол.

Амин дождался перевода и усмехнулся:

— Это решит ЦК.

И отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

14 сентября 1979 года. 17 часов 30 минут. Кабул.

— Товарищ генерал, разрешите? — Начальник Генерального штаба подполковник Якуб вошел стремительно, приблизился к самому столу: — Товарищ генерал, в эфир постоянно идет сигнал: «Первый окружен вторым, первый просит помощи». Что посоветуете делать?

Заплатин внимательно посмотрел на Якуба: насколько он искренен? Начальник Генштаба предан Амину, их жены — родные сестры. Если Амин берет власть, Якуб конечно же будет на его стороне. Зачем же тогда он спрашивает совета? Перестраховка на всякий случай или все-таки честь офицера заставляет искать компромисс?

— Вы понимаете, что это Тараки просит помощи?

— Да.

— Это Амин... послал своих людей к нему?

Якуб замялся, но все же ответил правду:

— Да. Касым и Бабрак уже арестованы.

— Значит, следующий — Тараки?

На этот раз Якуб промолчал, нервно побарабанил пальцами по столу.

— Знаете, мы, наверное, не вправе вмешиваться в ваши внутренние дела, и особенно в такие моменты, — вспомнив просьбу Якуба, ответил Заплатин. — Мы можем советовать до начала событий, а если они уже идут... и тем более, когда уже поздно... — Василий Петрович пристально посмотрел на Якуба. — Единственный совет, если можно, — не поднимайте войска. Зачем вам кровь?

За окном, заставив зазвенеть стекла, прогремел артиллерийский выстрел. Якуб и Заплатин, переглянувшись, стремительно вышли на балкон. Над Дворцом Арк рассеивалось белое облачко, — значит, выстрел был сигнальный. Тараки просил о помощи или Амин возвещал о победе?

Якуб поспешил из кабинета.

Необходимое послесловие.15 сентября центральные афганские газеты еще вышли с текстом пресс-конференции Тараки в Гаване, а 16-го радио Афганистана в восемь часов вечера передало текст Заявления Пленума ЦК НДПА (авангарда рабочего класса страны):

«Сегодня с 9 до 13 часов состоялся чрезвычайный Пленум ЦК НДПА под председательством секретаря ЦК НДПА, члена Политбюро д-ра Шах Вали.

На этом заседании была всесторонне рассмотрена и обсуждена просьба Н. М. Тараки. В своей просьбе Н. М. Тараки заявил, что по состоянию здоровья не может продолжать исполнение партийных и государственных обязанностей. Пленум ЦК НДПА всесторонне и внимательно рассмотрел эту просьбу и единогласно удовлетворил ее.