Операция «Вирус»

Было уже довольно поздно, когда раздался этот звонок в дверь. Что-то около одиннадцати вечера. Я к тому времени уютно расположился за дисплеем: слева от клавиатуры — кружка чаю, справа — вазочка с любимым айвовым вареньем и груда печенюшек. В колонках — "Энигма", на дисплее — заставка "старквэйка", в общем — к расслабухе изготовился.

Хотел затаиться, но не тут-то было. Звонок повторился — наглый, омерзительно требовательный. Соседка снизу, вепрь бы ее задрал. Больше некому. Я их давеча затопил, вместе с их евроремонтом. Ну не нарочно, конечно, просто ушел на работу, а труба и лопнула. Трубы в нашем доме не меняли с самого его дня рождения. Соседи эти меня уже неделю достают. В суд подать грозятся. Ну-ну… А что по ночам ломятся — так я только по ночам дома и бываю.

Ладно, придется открывать. Эти не успокоятся. Знают, что дома. Я вон и свет в окнах не включаю. Эх, да чего уж там… Сунул ноги в шлепанцы, пошел к двери. Открываю. А там никакая не соседка, а два мужика. Один высокий, худой, и морда худая и костлявая, узкая, как топор. Второй росту нормального, но какой-то монголоподобный — бурят, что ли, или калмык. Нет, не грабители, это я сразу сообразил. Во-первых, одеты хорошо, даже, пожалуй, дорого одеты, не по нашей грязи-хляби колдобинной, заоконной. А во-вторых, смотрят как-то по-особенному. Вроде как спросили чего-то и ждут, чего я им в ответ сообщу, но и это еще не все. Что-то в глазах у них такое. В общем, так на меня только мой детский врач смотрел, в смысле, когда я был во-от такой маленький.

— Вы кто? — говорю, ничего другого в голову не пришло.

— Мы, — отвечает высокий, — Межгалактическая Инспекция. Жалобы есть?

— А-а… Я вообще-то соседку ждал… — зачем-то брякнул я. — То есть нет, жалоб нет.

— Свет не отключают? Воду — горячую, холодную?

Я только головой мотнул.

— Еще какие-нибудь жалобы?

— Нет.

— Значит, у вас все в порядке? — заговорил то ли бурят, то ли калмык.

Я почему-то ждал, что у него голос будет особенный какой-то, ну, с акцентом, что ли.

— Можно считать, что все, — я начал нащупывать почву под ногами.

— Тогда распишитесь, — и достает из кейса какой-то бланк.

Впустил я их, конечно, в прихожую. Смотрю на бланк — не бумага это, пластик. В верхнем углу тиснением — "Карантинная зона 5". И больше ничего.

— Я, — говорю, — пустые бланки не подписываю.

Тут они в первый раз застыли. Чисто манекены. С минуту так стояли, и я, как дурак, стоял, глазами хлопал. А затем так же скоропостижно ожили:

— Тысячу извинений! Позвольте! — высокий вырвал бланк этот у меня из рук, подышал как на зеркало, потер о рукав — и протягивает обратно. Вижу — появилась физиономия моя, как на бланке отдела кадров в родном институте, только вроде голограммы, и фамилия-имя-отчество мои проступили. И надпись — "претензий к качеству жизненного процесса не имею".

Делать нечего, взял ручку, что калмык протянул, и подписался. А что? Почему не подписать, если я и вправду этих самых претензий не имею?

Эти заулыбались так умильно, пожалуй, как даже не врач, а воспитательница в садике мне, бывало, улыбалась.

— Вот спасибо, говорят, это такой примечательный факт, что вы добровольно содействуете работе Инспекции, вы просто не представляете. А теперь давайте перейдем к более важному делу.

Я понял, что хочу возмутиться, но не успел. Тот, который высокий, спрашивает:

— Расскажите нам, только начистоту, что на самом деле произошло с объединенной Бхундраниардхи-Фчарутыньдрильйи эскадрой?

Вспомнил тут я этот звоночек из Малого Магелланового облака, трехмесячной, между прочим, уже давности.

— А что такое? — говорю и чувствую — начинаю падежей путать. — Никаких таких этих эскадр не знаю.

— Да полноте! — широко заулыбался бурят. — Ваш разговор с Фтуаньдху Бдхуабдхугхтом нами отслежен и перехвачен. Эскадра исчезла. Нас очень интересует — каким образом, каким оружием вы так бесследно уничтожили армаду Боевых Крейсеров Бхундхиандри?

А высокий повернулся к счетчику, посмотрел на показания, по стеклу ногтем постучал, хмыкнул, и — прямо в ванную комнату. Слышу: краны открыл — закрыл. Бачок спустил.

— Я не знаю…

— Ну что ж, ваше право, ваше право, — закивал головой калмык.

Вижу — огорчился человек. А что я могу сделать? Я сам две недели как на иголках ерзал, в предвкушении вторжения этих чокнутых инопланетян.

Высокий вылез из ванны — и на кухню. И в холодильник заглядывает. Я все-таки решил возмутиться, но опять не вышло, потому что они снова застыли — секунд на тридцать, думаю. Потом высокий холодильник захлопнул, встал так торжественно и говорит сочувственным голосом:

— Уведомляю вас, что экономические санкции к вашей планете-агрессору вступят в силу через десять стандартных единиц.

Вот тут я наконец-то разозлился. Ну, думаю…

— Это что за такое? Кто агрессор? Да эти ваши Бдху… тьфу! Они сами грозились огненной волной с поверхности планетоида смести!

— Но ведь не смели же! — воскликнул бурят. — Стыдно вам должно быть за такие ваши слова. Стыдно! Вы живете-почиваете, а они?

— Ну почему я за всю планету должен отвечать?

— Но вы же представитель!