Операция «Вирус»

– Возможно… а может быть, и Странники…

– Так зачем вы меня сюда притащили, Исидор Сергеевич?

– А чтобы вы поняли, Саша, на Редуте есть чему посвятить себя до конца дней… Ведь дискретное силовое поле, существующее само по себе, не единственная загадка этой планеты. И даже не самая странная.

№ 10 «Фиалка»

Марсианская пиявка – сору тобу хиру – сестра-близнец той, что украшала вестибюль Музея космической зоологии в Кейптауне, встречала входящих оскалом чудовищной пасти, напоминающей многочелюстной грейфер. Только, в отличие от кейптаунского экспоната, это было не чучело, а искусно сделанная голограмма. Поэтому здешняя летучая хищница впечатляла гораздо сильнее. Пожилые люди вздрагивали, а бдительные мамаши молниеносно хватали за руку любознательных отпрысков, дабы уберечь от «грозной опасности». Чаще всего испуг был мимолётным и сопровождался немного нервическим смехом, как только посетители понимали, в чём дело, но случались и самые настоящие истерики. И с некоторых пор перед голограммой красовался яркий транспарант с предупреждением, выполненным на нескольких языках, в том числе – инопланетных.

Музей естественной истории Марса отличался от своих земных побратимов не только несколько старомодным названием, но и довольно странной экспозицией. В отличие от любого аналогичного заведения на Земле, львиная доля его экспонатов приходилась на ископаемые останки вымерших организмов. Тогда как современный период был представлен летучей пиявкой, мимикродонами, несколькими видами ящериц помельче, марсианским саксаулом и шаровидными кактусами-прыгунами.

Люди застали марсианскую биосферу в период её угасания. Излишне бурное освоение территории и природных богатств Красной планеты только ускорили процесс исчезновения видов. Как водится, спустя полвека после высадки первой экспедиции люди спохватились и попытались сохранить коренных марсиан хотя бы в заповедниках, но сие благое намерение вошло в противоречие с планами терраформирования этого пустынного, насквозь промороженного мира. Пришлось пойти на компромисс. Часть Тёплого Сырта накрыли гигантским спектролитовым куполом, под которым самым тщательнейшим образом были воссозданы условия существования, с коими столкнулись на Марсе первые колонисты.

И теперь все желающие могли облачиться в доху и унты, закрыть лицо кислородной маской, пройти через шлюз, чтобы оказаться в мёрзлой, почти лишённой живительного кислорода пустыне. В сопровождении опытных, хорошо вооружённых гидов туристы получали право любоваться оловянными пятнами солончаков, наблюдать за прыгучими кактусами и с замиранием сердца надеяться, что вон из-за того бархана стремительно вырвется продолговатое щетинистое тело марсианского тигра – знаменитой сору тобу хиру.

Для тех же, кто не испытывал тяги к романтике такого рода, существовал Музей естественной истории Марса. В его светлых, просторных залах можно было без всякого риска изучить жизнь и нравы летучей пиявки, а также всё причудливое эволюционное древо её предков, начиная от крохотных червячков, полтора миллиарда лет назад копошившихся в беспредельных элладийских болотах. Бо́льшую часть года главными посетителями музея были школьники, проходившие марсианскую живность по предмету внеземной биологии, но в дни каникул нашествие любознательных школяров прекращалось и гулкие залы пустовали, разве что забредал в них скучающий командированный.

Таковым выглядел и посетитель, одетый в егерскую форму устаревшего образца. Он провел в музее целый день, подолгу останавливался возле каждой витрины, внимательно рассматривал экспонаты, кивал в такт размеренной речи электронного гида, который неслышно для окружающих вещал из наушников фонодемонстратора. Столь пристальное внимание к музейной экспозиции не могло остаться не замеченным сотрудниками. И перед самым закрытием к посетителю подошёл паренек-практикант и пригласил его в кабинет директора.

Директора звали Ирина Александровна Голуб. Музеем она руководила сорок лет, а до этого была полевым сотрудником Постоянной палеонтологической экспедиции на Марсе, руководителем поисковой партии, преподавателем общей палеонтологии планет Солнечной системы в Ацидалийском университете. Ирине Голуб принадлежала честь открытия верхнетарсийских фоссилий на западном склоне горы Олимп, её именем назван ископаемый trilobym golubi – гигантское членистоногое, двести пятьдесят миллионов лет назад обитающее в густых зарослях у подножия Фарсиды.

– Интересуетесь животными Марса, Томас? – осведомилась Голуб, после короткой церемонии знакомства. – Предупреждаю, охота на них запрещена решением Мирового Совета.

Нильсон покачал головой.

– Я давно уже не егерь, Ирина, – сказал он. – Пожалуй, последним существом, в которого мне пришлось стрелять, был я сам.

Улыбка директора Музея поблекла.

– Странная шутка, – пробормотала она.

– Увы, это не шутка, – отозвался Нильсон. – Если хотите, я расскажу вам об этом.