Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

Это была странная группа людей. Сам Дансон, плотный стареющий мужчина, этакий босс, явно презирающий своих подчиненных. Джеффри — на побегушках, испытывающий унижение от насмешек босса и поддакивающих ему молодых людей, принадлежность которых к какому-либо роду занятий определить было трудно (своих же визиток они мне не вручили).

Дансон не скрывал враждебного настроя к нашей стране. Видимо, антисоветизм у него был в крови. Даже торговая деятельность Советского Союза вызывала у него прилив необъяснимой злобы.

Желание глубже понять идейного противника заставило меня вести с ним дискуссию. Шпаги скрестились. Молодые люди молча внимали своему хозяину. Только у Джеффри на лице иногда проскальзывала неловкость за своего слишком агрессивного босса. Проповедуя неограниченную свободу бизнеса, Дансон безмерно восхварял политические, экономические и торговые достижения южного соседа Канады — США.

Ни до, ни после встречи с этим иностранцем мне не приходилось встречать столь откровенную ненависть ко всему советскому.

Позднее Джеффри, будучи в нетрезвом состоянии, что с ним случалось весьма часто, доверительно обрисовал личность Дансона как человека с жесткой деловой хваткой, политикана с милитаристскими замашками, основной бизнес которого был в США.

Тем более года через три мне было странным узнать, что в канадском правительстве проамерикански настроенный Барнетт Дансон сначала занял место в канцелярии премьер-министра Пьера Трюдо, а позднее — пост министра обороны Канады.

Главная контора фирмы Джеффри находилась в Монреале. Профиль ее деятельности заинтересовал меня. Через нее я надеялся получить некоторую информацию по изготовлению емкостей из стеклопластика большого диаметра. Уезжая с выставки, договорился с Джеффри о встречах в Монреале. Да и повод был уважительный и вполне нейтральный: я пригласил Джеффри с семьей посетить советский павильон на «Экспо».

За последующие месяцы встречался с Джеффри еще раз шесть-семь. Он отличался деловитостью, был он весьма практичен, но в отношении меня бескорыстен. Хорошо зная компании, связанные с его фирмой, он порой давал мне нужные советы и помогал в поисках деловых контактов.

Естественно, я был ему благодарен, тем более что Джеффри старался временами скрасить мое свободное время. Он любил подчеркивать, что в Канаде я — гость, а значит, и его, Джеффри, гость.

Чаще всего инициатива встреч исходила от моего канадского друга. Так было и с ознакомительными поездками на фирмы-изготовители изделий из пластмасс за пределами Монреаля. Как обычно, в пути Джеффри бывал общительным, веселым и внимательным собеседником. Много расспрашивал о различных сторонах жизни в Союзе. Искренне восторгался нашими достижениями.

Во время одной из таких довольно длительных поездок я обратил внимание на тот факт, что визит на фирму не был согласован заранее и для ее владельца явился полной неожиданностью. Это меня насторожило: уж не было ли в приглашений меня в эту поездку еще какого-либо смысла — побыть со мной, лучше разобраться в моих взглядах и особенностях характера? Вспомнилось, что в поездке Джеффри вел себя необычно: мало разговаривал, был задумчив. Во время короткой остановки у дорожного кафе проявил рассеянность, забыв ключи от автомашины на столике.

Пробыв на заводе фирмы не более часа, Джеффри повез меня назад в Монреаль. На полпути он предложил перекусить. За столом заговорил о деловом подходе в нашей стране, что ему казалось странным и непонятным.

Джеффри предложил мне давать консультации фирмам, что, по его словам, могло бы стать для меня хорошим бизнесом. Казалось бы, речь шла о довольно простых вещах: каталогах и проспектах советских внешнеторговых организаций. Моя задача заключалась бы в том, объяснял он, чтобы сообщать о наиболее важном и актуальном. Организацию такого бизнеса Джеффри без вознаграждения брал на себя. Когда я сказал, что в нашей стране такое не практикуется и частным бизнесом нам заниматься запрещено, он был поражен: почему? Странные порядки!

Предложение Джеффри не могло не заставить меня задуматься о наших отношениях. Придя из контрразведки, я старался анализировать поведение иностранцев вокруг меня. Действия Джеффри отличались от общения с другими моими канадскими связями. Настораживало назойливое желание втянуть меня в оплачиваемый бизнес. А может, мне все это казалось и во мне говорила присущая контрразведке подозрительность?

О своих догадках я рассказал коллеге-контрразведчику из совколонии в Монреале. Но данных было маловато. Подобная информация о других советских людях стекалась из различных источников. Мои соотечественники интенсивно изучались спецслужбами. Решили подождать: если Джеффри изучает меня по заданию, это скажется в чем-либо более конкретном.

А пока мне не следовало проявлять особой активности в контактах с Джеффри, предоставив инициативу встреч ему самому. Следовало внимательно следить за его действиями, не избегая общения, — лучше знать, кто тобой интересуется, чем быть в неведении. В общем, рекомендовалось вести себя с ним как с нейтральной связью.