Операция «Цитадель»

– Мне не верится в это, – покачал головой регент.

– Этот виртуоз диверсий и похищений, – как ни в чем не бывало продолжил изложение своей версии граф Кароль фон Анташ, – привык работать на публику. Зная, что с его шрамами все равно не скрыться и не замаскироваться, он избрал путь нападения с открытым забралом. Ну а что касается фюрера, то можете не сомневаться, что вместе с распоряжением об отмене вызова в ставку обер-диверсант рейха тут же получил директиву фюрера: «Готовиться к рейду на Будапешт!»

Хорти вновь хотел демонстративно хохотнуть по этому поводу, но, взглянув на непривычно суровое, без каких-либо следов сарказма лицо графа фон Анташа, решил воздержаться. Вместо этого упавшим и явно дрогнувшим голосом произнес:

– В таком случае скажите, – если вы уж столь безоглядно ударились в пророчества, – как скоро может осуществиться этот рейд Скорцени?

– Это будет зависеть от того, какова ситуация на фронтах, и как скоро вы решитесь на открытые переговоры с Россией по поводу вашего выхода из войны. Обо всех ваших предыдущих весьма несмелых попытках он уже прекрасно осведомлен.

– В этом сомневаться не приходится. Он ясно дал это понять. Так каким временем я все еще могу располагать?

– Отведено вам не много.

– Да и Германии, судя по всему, тоже не намного больше, – огрызнулся Хорти.

– Что тоже очевидно. Судя по ситуации, особо затягивать с этим рейдом фюреру не стоит. Так что ждать у себя Скорцени вам следует в конце ноября, ну максимум в начале декабря.

– Что ж, придется нашей разведке внимательно следить за передвижениями Скорцени.

– А я бы посоветовал нашей разведке больше следить не за Скорцени, а за Ференцем Салаши. Вряд ли Гитлеру удастся найти в Венгрии деятеля, настроенного более прогермански и профашистски, нежели этот амбициозный лидер венгерских национал-социалистов. Тем более что и партия у него под рукой уже имеется, причем с весьма подходящим названием – «Скрещенные стрелы».

Хорти промолчал и вообще внешне никак не отреагировал на его слова.

«А сейчас он еще резко сменит тему, сделав вид, будто ни о чем важном доселе речь не шла, – подумал Анташ. – Что и будет верным признаком того, что адмирал полностью принимает мои предостережения».

Не успел он подумать это, как Хорти, как-то внутренне взбодрившись, вдруг сказал:

– А ведь мы в Баварии, граф. Душа ваша по этому поводу не трепещет?

– Это вы покорены Альпами, а не я.

– А правду ли утверждают, что вы породнены с вымирающей баварской королевской династией Виттельсбахов?[20]

– Да, определенная породненность существует.

– Любопытно. И то, что совсем недавно группа баварских сепаратистов вела с вами предварительные переговоры о возможном – после окончательного разгрома Германии – возрождении независимого Баварского королевства во главе с представителем династии Виттельсбахов – тоже правда?..

– Как жаль, что активность вашей, господин регент, разведки не распространяется дальше вашего регентского двора.

– Мы не будем обсуждать проблемы нашей разведки. Срабатывает она по-разному, когда как. А вот что действительно странно, – что при столь разветвленно-королевской родословной, как ваша, вы до сих пор остаетесь без короны. Возможно, несуществующий баварский трон в вашем положении выглядит намного реальнее, нежели несуществующий трон венгерский?

– Относитесь, господин адмирал, к моим словам, как угодно, это ваше право. Но учтите, что опасаться вам все же надо не меня, а Салаши. Я слишком трезво и прагматично оцениваю и свои шансы, и политическую ситуацию.

– Да нет, Анташ, вы не так поняли меня, – признес Хорти, старческой походкой направляясь к машине. – В данном случае я исхожу из чисто дружеских побуждений. А вас, граф, очень часто подводит ваше стремление в любой ситуации просчитывать на три хода наперед. Свойство неплохое, но иногда нужно все же следовать порывам и девизу Бонапарта: «Главное ввязаться в драку!»

– Вот и передали бы правление мне, с провозглашением Венгрии королевством.

– Вы это серьезно, фон Анташ?

– Ввязываться так ввязываться, господа бонапартисты! А для несчастной растерзанной Венгрии такое решение могло бы стать спасительным.

– Вряд ли я или кто-либо иной в Венгрии решится на такой шаг.

– А напрасно. Притом что вряд ли у вас в запасе имеется какой-либо иной, более убедительный вариант.

– Вы слышали мое мнение. И не советую следовать традициям дворцовых переворотов.

– На переворот я никогда не пойду.

– Уже хотя бы потому, что не обладаете никакой реальной силой, никакой весомой поддержкой.

– Мне нетрудно признать правоту ваших слов, господин адмирал. Но вы сами понимаете, что сегодняшние враги Венгрии куда охотнее пойдут на переговоры с новоявленным венгерским королем, который не несет никакой личной ответственности за объявление войны Советскому Союзу, нежели с давним кровным врагом своим Миклошем Хорти. Пусть даже и с Хорти-младшим.

Уже взявшись за дверцу, Хорти со смертной тоской в глазах – словно в последний раз в жизни – оглянулся на белесые вершины Альп и сокрушительно покачал головой: