Операция «Тень»

Разработку операции «Шедоу» Грин получил от Харвуда давно, но до сих пор работа по осуществлению этой агентурной операции проводилась им ни шатко ни валко — исподволь накапливались материалы и создавались возможности к решительному броску вперед по знаку, который должен был дать Харвуд. И вот, очевидно, наступила пора действовать — его срочно вызывали. Он покинул Москву, в поезде проехал через Польшу и Германскую Демократическую Республику, пересек границу с ФРГ… Из Франкфурта-на-Майне вылетел в Штаты.

В военно-транспортном самолете Грин задумался… Годдарт перешел советскую границу благополучно, следовательно, наступила пора решительных действий, однако его, Грина, зачем-то именно в это время вызвали к высокому начальству, предупредив, что он покидает Советский Союз на продолжительный срок. В действиях Харвуда было на этот раз что-то такое, чего Грин не мог понять. Интуиция старой ищейки говорила ему также и о другом — в проведении операции «Шедоу» Аллен Харвуд всего-навсего играет роль подрядчика, — хозяин кто-то другой. Кто же он, кому нужна эта сложная и опасная игра в жизнь и смерть? Это отнюдь не праздный вопрос: карьера Грина таким образом будет отныне, по-видимому, определяться в первую очередь не Харвудом, а кем-то другим, кого он даже не знает.

Предчувствие старого разведчика оправдалось: после его пространного доклада чиф (шеф) приказал ему немедленно выехать на Гудзон, в Прайсхилл, к Уильяму Прайсу.

Вот, оказывается, кто заказчик! Грину стало не по себе, его пугали слухи об эксцентричности всесильного старика…

Случайность — вот что часто имеет огромное значение. Гейм встретил Грина случайно, когда тот выходил из кабинета Прайса, но летчик обратил внимание на эту встречу с высокопоставленным разведчиком не случайно — он следил за Прайсом и его посетителями. Грина же Гейм встречал прежде в штабе американских войск в Западной Германии и отлично знал, чем тот занимался.

Летчик мог лишь гадать о характере беседы, только что состоявшейся в кабинете «короля урана». А беседа была продолжительная и к тому, что занимало и Гейма и Финчли, имела непосредственное отношение.

Некоторое время сидели молча, — старик откровенно изучал своего гостя, Грин поневоле потупился.

— Я просил мистера Харвуда дать мне возможность встретиться с вами, — заговорил наконец Прайс. — Я хотел посмотреть на вас поближе, чтобы составить мнение — можете ли вы выполнить мое задание.

Грин напряженно думал: вот оно — началось, сейчас решится его, по крайней мере ближайшее, будущее!

Прайс продолжал:

— Хорошо, что вы здесь, я имею возможность лично проинструктировать вас. Я внимательно следил за вашей работой в Москве, — вы пока что не повторили ошибок Шервуда, но у меня нет полной уверенности, что у вас все пройдет гладко, — «король урана» с откровенным сомнением посмотрел на разведчика. — Во всяком случае, попробуем… — Он помолчал. — Я намерен сегодня сказать вам о смысле всей нашей затеи с «Шедоу», тогда вы легче разберетесь, что и как нужно побыстрее освоить до отъезда в Советский Союз. Учтите, как только вы снова окажетесь там, вам придется немедленно всеми средствами форсировать дело.

Грин осторожно заметил:

— Мне будет очень трудно — едва я проеду пограничную станцию, как советские органы безопасности могут взять меня под наблюдение…

Прайс неожиданно рассмеялся.

— Разведчики, — заговорил он презрительно. — Впрочем, скажу вам о том, о чем вы и сами могли бы давно догадаться: вызывая вас в Штаты, я этим самым хотел облегчить вам проведение операции «Шедоу».

— Не понимаю, — откровенно признался Грин.

— А между тем все ясно… Советские органы безопасности уверены, что вы в Штатах?

— Д-да… Конечно.

— Русские будут уверены, что вас нет, а вы уже давно есть. Понимаете, Грин, это даст вам — по крайней мере на некоторое время — свободу действий, вы станете незримы для чекистов.

Прайс торжествовал, воображая, что придумал гениальный ход, но Грин почувствовал себя не весьма хорошо: в его мозгу мгновенно, как в калейдоскопе, замелькали одна ярче другой картины его будущего перехода через советскую границу — контрольно-следовые полосы, система скрытых препятствий, наряды солдат в зеленых фуражках, собаки, идущие по следу, по его — Грина следу… Ужасно! Вот она — ощутимая разница: одно дело руководить, и совсем другое — быть руководимым, да еще таким человеком, как Прайс.

— Но ведь в конце концов они обнаружат меня, — заметил Грин. — Как же в таком случае я объясню им свое появление на советской территории?

Прайс пренебрежительно махнул рукой:

— Если им удастся-таки вас обнаружить, — вы скажете, что вы никуда и не уезжали, документы на выезд в контрольно-пропускном пункте действительно оформили, но вместо того чтобы выехать с пограничной станции на запад, срочно вернулись на восток, в Москву. Только и всего. Мы переправим вас в Россию на подводной лодке с севера. Понимаете?

Грин кивнул, теперь все было ясно за исключением кое-каких деталей.