Читаем Операция «Соло»: Агент ФБР в Кремле полностью

Утром восемнадцатого большой книжный магазин на Пятой авеню выставил в витринах экземпляры новой книги о КГБ.[20] В книге была фотография Чачакина с подписью: «Владимир Александрович Чачакин, офицер КГБ, действующий против западных журналистов под прикрытием работы в ООН». Фоторедактор поместил это изображение на одну страницу со сделанными тайком и потому не слишком привлекательными снимками трех других известных офицеров КГБ, которые выглядели настоящими головорезами. На следующей странице были фотографии, изображающие зловещую шпионскую аппаратуру КГБ. В результате кандидатура Чачакина угодила в «горячую десятку» ФБР.

Трудно сказать, кто был напуган больше — люди в Политбюро, Центральном Комитете и штабе КГБ в Москве или люди в штаб-квартире ФБР, в Чикаго и Нью-Йорке. В серьезной опасности оказалось то, что все они по разным причинам так ценили.

Во время кризиса послания из штаб-квартиры в Нью-Йорк и Чикаго были спокойными, разумными и ободряющими; возможно, это было связано с переменами в Вашингтоне. Встревоженная скандалом администрация Никсона занялась поиском нового директора ФБР — человека безупречной честности — и выбрала шефа полиции Канзас-Сити Кларенса Келли, бывшего агента ФБР. Келли намеревался окружить себя самыми сильными кадрами, какие сможет подобрать, и пригласил на должность заместителя директора по вопросам разведки Раймонда Уоннола.

Уоннол работал в области разведки и контрразведки больше двадцати лет, и за это время ни разу не слышал ни малейшего намека на существование «Соло». Когда он стал заместителем директора и его полностью проинформировали, он, в свою очередь, кратко сообщил обо всем Келли. Тот изумился и сказал:

— Рэй, у тебя самая интересная работа во всем ФБР. Келли дал Уоннолу широкие полномочия принимать политические решения по руководству «Соло» и сказал ему, что управление и защита операции будут одной из его основных обязанностей, пока он остается в ФБР.

Теперь Уоннол принялся старательно собирать кусочки мозаики и складывать их воедино.

<p>14. Тяжкое испытание</p>

Гэс Холл воспринял внезапную приостановку «Морат» («Соло») как личное оскорбление и угрозу. Моррис с Джеком обеспечивали ему главные каналы связи с Кремлем; по ним от Советов поступала необходимая наличность, а статус Холла в Москве повышался благодаря репутации и влиянию Морриса в Советском Союзе. Но проходили недели без единого слова оттуда, опасения Холла усилились, и, несмотря на приказ прекратить любые контакты, он потребовал, чтобы Моррис во что бы то ни стало связался с Советами и узнал, что случилось и почему.

Так и не получив известий из Кремля или от КГБ, Моррис 18 февраля 1974 года вылетел из Нью-Йорка в Прагу. По приземлении он попросил приема у шефа службы безопасности аэропорта и протянул ему отпечатанное на машинке рекомендательное письмо, о котором ранее позаботилась чешская компартия. Письмо предписывало оказывать предъявителю всяческое содействие. Моррис дал номер телефона, и вскоре представители чешской компартии встретились с представителями Советов. Вопрос о поездке в Москву был улажен.

Войдя в кабинет Пономарева, Моррис с удивлением обнаружил там мрачного Чачакина. Тот сидел, как на скамье подсудимых, глаза его молили о помощи. Игнорируя правила этикета, Моррис зашагал прямо к Чачакину и приветствовал его как вновь обретенного сына. Он очень рад был видеть Владимира целым и невредимым.

— Джек даже занемог от беспокойства о тебе. Почему ты сбежал, так и не попрощавшись?

Не успел Чачакин ответить, как Пономарев грубовато бросил, что совещание созвано не ради сантиментов.

— Сложилась угрожающая и запутанная ситуация.

Происходящее Моррис сравнил бы с судебным заседанием. Он был свидетелем, Чачакин — обвиняемым, Пономарев — обвинителем. За Пономаревым сидел крупный мужчина, который с формальной учтивостью поздоровался с Моррисом, но не назвался. Время от времени он что-то шептал Пономареву, возможно подсказывал вопросы. Моррис предположил, что это генерал КГБ, одновременно судья, присяжный и советник обвинения.

Пономарев сослался на книгу «КГБ» и начал так:

— Мы уверены, что вы с Джеком в большой опасности и в любой момент вас могут арестовать. Если вас арестуют, улучшение отношений будет отложено, может статься, на многие годы. Мы уверены, книга — часть плана, разработанного реакционными кругами Соединенных Штатов для саботажа разрядки.

Он добавил, что они оценили последствия и провели расследование, чтобы установить, вызвано ли такое плачевное положение дел ошибками «наших товарищей» (его эвфемизм для КГБ). Наградив Чачакина убийственным взглядом, он поинтересовался, находят ли Моррис, Джек или товарищ Холл какие-нибудь промахи в действиях «наших товарищей».

Перейти на страницу:

Похожие книги