Операция «Соло»: Агент ФБР в Кремле

Лэнтри обладал и познаниями иного рода, такими, которые из книг и лекций просто не получишь. Он знал Нью-Йорк: метро, систему транспорта, улицы и закоулки, его бары, национальные ресторанчики, парки и музеи. Почти так же хорошо он был знаком и с пригородными округами — Саффолком, Нассау и Вестчестером. Он чувствовал себя как дома на улицах, в метро, в соседних барах, он легко и уверенно передвигался по городу. Однажды, пока Берлинсон дожидался Джека, его чуть было не арестовал полицейский за курение на платформе метро. С Лэнтри этого никогда бы не случилось.

Умение ориентироваться в городе и пригородах не раз помогало ему справиться с тем, чем, по мнению русских, должен был заниматься Джек.

КГБ получал радиограммы из Москвы три раза в неделю в разное время и на разной частоте. ФБР в Вашингтоне записывало и расшифровывало каждое послание, используя копию шифра, ежегодно выдаваемую Джеку КГБ, и передавало открытым текстом в Нью-Йорк. (Иногда радиограмма состояла только из букв «СК», что значило: «Сегодня никаких сообщений нет; насколько мы знаем, все в порядке».) Клип тоже записывал радиограммы, составленные из групп по пять цифр. Но поскольку ни КГБ, ни ФБР поначалу не доверяли ему советские шифры, он не знал, о чем в них идет речь. Все, что он мог сделать, — сфотографировать записанные числа, отослать фотокопию в ФБР и оставить другую в тайнике для Джека. Таким образом, каждый раз, когда приходила депеша, Лэнтри должен был передать расшифрованный текст из офиса ФБР в Манхэттене Джеку где-то в Квинсе, а потом забрать все еще не расшифрованный текст, оставленный в тайнике Клипом.

Потом кто-то из них должен был припарковаться в нескольких кварталах от советского представительства при ООН и по переносной рации сообщить, получено послание или нет. Сигналы передавались маленькой резиновой куклой, которая издавала писк, когда ее сжимали. Три писка означали «да», пять говорили «нет». Джек также мог потребовать проведения на следующий день экстренной встречи, заставив куклу пропищать семь раз. КГБ подтверждало получение сигнала, посылая в ответ такое же количество писков подобной же куклы в представительстве.

Пять дней в неделю до восьми утра Лэнтри должен был проверять сигнальные точки, где написанные мелом знаки означали, что в этот день КГБ хочет выйти на контакт с Джеком. Написанное мелом V вызывало его на короткую личную встречу в 16.05,0 — на более длительную в 19.05. X означало, что в 16.05 КГБ оставит в тайнике сообщение. (Обращаясь в КГБ с просьбой позволить ему завести помощника, Джек сослался на постоянную необходимость находить и фотографировать для одобрения Советами места новых встреч, закладки тайников и подачи сигналов. На самом же деле почти всю работу выполняло ФБР, а точнее, Лэнтри.)

КГБ мог передавать деньги только Джеку или, в его отсутствие, Моррису. Даже при таком условии каждая доставка требовала от Лэнтри и ФБР немалой подготовки.

Русские осознавали, что, если их поймают во время передачи сотен тысяч долларов, переходящих к Джеку, провалится вся операция. Чтобы уменьшить риск, они строго следовали определенным инструкциям. Так как в КГБ полагали, что ФБР из-за неукомплектованности не столь бдительно по выходным, передачи почти неизменно осуществлялись в субботу вечером. Днем в ближайшую пятницу офицер КГБ, выбранный для передачи денег, выезжал с семьей из города в Глен Коув — усадьбу русских, используемую в качестве воскресного дома отдыха или коллективной дачи. При этом он делал все возможное, чтобы убедить любого наблюдателя, что едет на отдых с женой и детьми и в эти выходные работать не собирается. Но в субботу днем он покидал поместье и окольными путями добирался к месту встречи. За ним на некотором расстоянии следовал другой офицер КГБ. За полчаса до встречи с Джеком оба останавливались у какой-нибудь автозаправки или торгового центра и перекидывались парой слов, а потом ехали дальше. Офицер, ехавший сзади, должен был удостовериться в отсутствии слежки.

На месте встречи связной Джека должен был припарковать машину, поднять капот и копаться в моторе. Джек останавливался, выходил из машины и спрашивал, не нужна ли помощь. Из багажника своей машины офицер КГБ доставал один за другим три больших пакета и лист бумаги с номером телефона и записанным временем. Джек взамен отдавал ему пачку сигарет с микрофильмом и запиской, в которой в зашифрованном виде перечислялось все, что было на пленке: разведывательные донесения, сообщения от Холла или Морриса в Кремль, ответы на вопросы русских, план поездок Морриса. Обычно обмен занимал не больше минуты. После того как Джек уезжал, его связной снова встречался с коллегой, следовавшим за ним, чтобы выявить возможное наблюдение. Если наблюдатели КГБ говорили правду, они всегда должны были докладывать, что не заметили ни единого признака возможной слежки, поскольку на этих тайных встречах среди американских просторов единственным наблюдателем был Джек.