Операция «Сближение»

Иван задумался и не заметил, как Роси быстро опьянела. Они сидели вдвоем с Томой на ковре и безмолвно передавали друг другу бутылку, обводя комнату помутневшими злыми взглядами. Достаточно было лишь искорки, и Иван решил ее высечь: эй, роботы, чего вы ждете, может, пора меняться платами…

Тома плеснул виски на ковер, словно хотел его освятить или продезинфецировать.

– Слушай, Джон, как это было… Когда говорят боги, факты молчат…

Все засмеялись. Громче всех Тома.

– Так-то, господин продавец огурцов… Я еще от деда знаю: богач, значит, умник, а бедняк – дурак.

Иван нахохлился.

– Ну-ка повтори!

– Ты все прекрасно слышал. Бедных философов на этом свете не сыщешь, вот бедных музыкантов…

Чаша была переполнена. Роси плеснула из бутылки на рубашку Томы и закричала:

– Я запрещаю тебе касаться этой темы! Джон, пошли потанцуем…

Иван смотрел на нее не мигая – из последних сил он сдерживался, чтобы не врезать Томе по физиономии, а тот невозмутимо разглядывал мокрое пятно на рубашке.

– Джон, пошли потанцуем!

– Никакой я не Джон! – сказал он и вполголоса выругался.

– Эй, попрошу без грубостей! – предупредил его Тома. – Если бедность уже не порок, то она хотя бы должна помнить о скромности…

– Слушай, скотина, держи язык за зубами или… – Иван еле сдержался, ощутив на себе тревожные взгляды девушек. Лишь их присутствие мешало ему хлопнуть дверью. А Тома, казалось, ничего не замечал.

– От деда я знаю, что раз существует богатство, должна существовать и бедность, одно без другого немыслимо. Настанет день, когда они рука об руку сверзятся в пропасть, мой дед – мудрый человек…

Девушки переглянулись, Роси взяла на себя инициативу и отвела в угол разъяренного Ивана. От нее несло перегаром.

– Не обращай на него внимания, – сказала она шепотом. – Он пьян в доску.

На щеках Ивана вздулись желваки.

– Ну давай потанцуем.

Она схватила его за руку, но тут же была отброшена в сторону.

– Не трогай меня!

– Ты порядком закомплексован, мой мальчик… – Из-под расстегнутой куртки, сбоку, предательски высовывался краешек индийской майки, подаренной ею. Значит, гордыню свою он переборол. – Пойдем в мою комнату…

– Иди с ним! – прошипел Иван.

– Ну не глупи, я хочу с тобой…

– Врешь.

Они слышали, как выясняли отношения Эмилия и Тома. Ты ведешь себя отвратительно, нападала Эмилия, что он тебе сделал? И к чему так надираться, ты только посмотри на себя!.. Цыпочка ты моя, отвечал Тома, ты когда на свет вылупилась?.. Если ты не перестанешь, если будешь продолжать в том же духе… Уточка, а у тебя есть еще что-нибудь в башке, кроме испанского?.. Ты невыносим, я ухожу… Бай-бай, кисуля…

– Так ты идешь или нет? – прошептала Роси, слегка покачиваясь.

– Мерзавка, – тихо отрезал Иван и в следующий момент почувствовал, как она его звонко чмокнула в щеку.

– Господа, только что мне сказали, что я Айседора Дункан… – Роси приподняла юбку и оголила свои красивые ноги, по щекам у нее пробежала нервная дрожь. – Будем танцевать, господа…

Она усилила громкость магнитофона, и по гостиной разлилась трепетная, лениво-сладостная мелодия. Под взглядами присутствующих Роси остановилась у края ковра, скинула туфли, выгнула тело и принялась извиваться, гибкие ее руки колыхались, словно ветви на ветру. Затем правая рука начала расстегивать одну за другой пуговицы на блузке, на пол упал лифчик, юбка…

Не говоря ни слова, Иван резко повернулся, и входная дверь захлопнулась за его спиной. Роси продолжала изгибаться и раздеваться, как будто ничего не произошло, а улегшийся на пол Тома сосал из бутылки и нагло пялился на танцовщицу. Эмилия не выдержала, бросила презрительный взгляд на Тому, криво улыбнувшись, посмотрела на Роси, и входная дверь снова хлопнула.

Иван курил, опершись на ограду на другой стороне улицы. Эмилия подошла к нему, помолчала и робко спросила:

– Ты меня проводишь?