Операция «Посейдон»

Гали быстро подошла к письменному столу и, взяв из верхнего правого ящика связку ключей, одним из них открыла дверцу стоящего в углу комнаты шкафа. Затем вынула ящики и, не раздумывая, с точностью опытного хирурга просунула руку вглубь, предварительно повернув голову бронзового орла, гордо восседавшего на массивных золоченых часах. Часы были прикреплены к мраморной верхней панели и служили декоративным украшением. Тут же внутри, на задней стенке, раскрылась створка, за которой находился небольшой тайник. Гали вытащила из тайника завернутый в бархатную материю тяжелый предмет. Она знала, что держит в руках бесценный шедевр работы самого Андрея Рублева. Когда-то, через несколько столетий после смерти великого Рублева, в Санкт-Петербурге на фабрике Фаберже мастером Михаилом Перхиным для этой иконы был сделан роскошный золотой оклад с венчиком, усыпанным драгоценными камнями и покрытым цветной эмалью с чудесной росписью. Однажды, расслабленный обильной выпивкой, Эдуард в приступе хвастливой откровенности показал это сокровище Гали.

Гали была уверена, что Бутман на следствии сам не скажет о существовании иконы. Вероятно, с ней была связана какая-то темная история. Да о ней его никто и не спросит. Поэтому он посчитает, что тайник в шкафу не был обнаружен и икона по-прежнему находится на своем месте.

Вот и все. Дело сделано. Нужно навести порядок и быстро уходить.

Гали навсегда оставила красивый дом в стиле модерн. Он служил ей приютом почти год. Ей было здесь хорошо и спокойно. По сравнению с коммуналкой на Арбате, Гали жила почти в музее. Она привыкла за это время к майсенскому фарфору, белью из тончайшего натурального японского шелка, французским духам, красивой, удобной и очень дорогой одежде. За этот год она приобрела такие познания в истории живописи, антиквариата, церковных реликвий, какие не дают университеты. Гали была благодарна Бутману за все это. Но теперь их пути расходились. Вернее, она впервые попробовала «перевести стрелки» на чужой железнодорожной колее и изменила маршрут движения Бутмана. Он теперь, не снижая скорости, несся в тупик. Ей вспомнилась африканская пословица: «Если вы видите, что река течет снизу вверх в гору — это значит, что кто-то за добро отплатил добром».

Считала ли Гали себя предательницей, воткнувшей нож в спину Бутмана?! Да, считала. Ну и что? Она просто опередила его, как на дуэли, где даже доля секунды может сохранить жизнь.

В ресторан Ярославского вокзала Бутман вошел бочком, на ходу оглядываясь. Человек, с которым у него была назначена встреча, уже сидел за столиком. Внешность этот гражданин имел обыкновенную, вот разве что во взгляде у него было что-то удивительное. У этого сказочно богатого человека была кличка «Косой», не вполне точно, но все-таки ему соответствующая.

Два года назад Бутмана и Яна Рокотова свел старый приятель Эдуарда Миша Чачанашвили, «цеховик» и только по совместительству коллекционер. Он-то и посоветовал «сверхприбыли» Бутмана превращать в доллары. А вскоре познакомил с Косым.

Ян Тимофеевич Рокотов оперировал огромными суммами в долларах и фунтах, но подлинной страстью Косого было золото. Приобретал не только монеты, но перстни, кольца, большие золотые кресты, принадлежавшие когда-то высшим церковным иерархам. Богатство свое Рокотов хранил в особом чемоданчике, специально заказанном через знакомого дипломата в Нью-Йорке. Кейс был оснащен системой хитроумных замков. Этот «ручной клад» Косой постоянно перемещал из квартиры в квартиру, иногда сдавал в привокзальные камеры хранения.

Трудно было представить двух более не совместимых людей. Бутман презирал Косого, как низкого торгаша, а тот, в свою очередь, ненавидел Бутмана за снобизм. Но как деловые партнеры они подходили друг другу просто идеально. Об их контактах не знала ни одна живая душа. Это была изысканная криминальная игра, в чем-то самодостаточная. Однако, Бутман понимал, что даже самая надежная схема может дать трещину. Накануне этой встречи «лорд» физически ощущал, что ходит по краю пропасти. Один академик, медицинское светило, приятель Бутмана, тоже коллекционер, на днях сообщил ему, что в ближайшее время в Москве будет развернута самая жестокая кампания против фарцовщиков, спекулянтов и других дельцов теневой экономики.

«Лорд» решил, что необходимо срочно сбыть все золото, даже коллекционные монеты. Он решил, что это будет последняя сделка.

Косой заговорил первым. Он посмотрел на «лорда» снизу, как бы заискивая.

— Прошу прощения. Сегодня принес все. Сами понимаете, такую сумму трудно собрать в короткий срок. Капитал должен находиться в обороте…

Он улыбнулся, но это не произвело на Бутмана никакого впечатления. Эдуард полупрезрительно молчал.