Операция «Посейдон»

Пудель, подстриженный искусным парикмахером, походил на игрушечного льва. Гали поправила шелковый зеленый бант на шейке любимца, пудель затявкал, завилял хвостом, и стал лизать руки и лицо хозяйки.

Гали была по-настоящему счастлива.

— А пойдем-ка, посмотрим, что там делают остальные?

Она успела сделать лишь несколько шагов, как из соседней комнаты вылетела еще парочка абрикосовых игрушечных львят.

— Назад, назад, — ласково сказала Гали, — Ники! Бася! Вы с ума сошли, дети, здесь сквозняк!

Год назад заболел и вскоре умер Леон Первый — шестилетний очаровательный пес, необыкновенно трогательный и умный. Гали могла часами рассказывать этому добрейшему существу о своей жизни, о печалях и мелких радостях, которых в последние годы, правда, становилось все меньше.

Леона кремировали в Париже, урна с прахом верного друга хранилась в одной из комнат замка, в особой нише. Гали не стыдилась своей привязанности. Она слишком рано повзрослела и не помнила любимых игрушек, кроме целлулоидного пупса, за право владеть которым она дралась с сестрой Изольдой. Но карликовые пудели, казалось, что-то изменили даже в ее прошлом. Они были сказкой, которой Гале Бережковской не хватило когда-то… В небольшом, но особенно уютном зале для собачек была построена роскошная копия замка, с гостиной и столовой и даже с изысканным парком, составленным из карликовых деревьев в горшочках.

Совершив утренний визит в Собачий замок, мадам Гали по очереди поцеловала пудельков. Они повизгивали от восторга.

Через некоторое время хозяйка ушла, плотно закрыв дверь. Приняв ванну, Гали слегка вытерлась льняным полотенцем и на голое тело надела махровый белый халат. Сегодняшний день, столь знаменательный, не отменял установленного порядка. Распоряжения повару были отданы заранее, да этот человек, кстати сказать, понимал мадам Гали с полунамека и зачастую сам угадывал ее желания.

— Вы — гений, Ян, — говорила ему мадам Гали, называя длинного и худого господина Жана на славянский манер. — Какое меню на завтра? Может быть, подойдет карп хризантема? Салат из копченых свиных ушек? И не забудь про фунчозу!

В этом году мадам Гали предпочитала китайскую кухню всем прочим. Повар, должно быть, колдовал сейчас в святая святых замка — на огромной кухне. Он спал, как монах, всего четыре или пять часов, что не вызывало у мадам Гали удивления.

Она воспринимала это как должное. А как же иначе? Завтрак должен быть подан вовремя.

Мадам Гали наскоро оделась и вышла в парк. Широкие низкорослые дубы, мощные стены кирпичной кладки, прозелень, тишина и вековое спокойствие. Эта часть владений напоминала ей Донской монастырь в Москве, а стало быть — юность, помноженную на бедность и неслыханные возможности, внезапно открывшиеся перед Галей Бережковской, простой московской девчонкой.

Она с усмешкой вспомнила, как сама принялась после оформления купчей руководить реставрацией замка. Она была уверена, что немало мрачных тайн похоронено в этих стенах, запущенных, но величественных. Но, к ее разочарованию, никаких скелетов в подземных лабиринтах обнаружено не было. Вот, разве что извилистый ход, уводящий слишком глубоко и направленный в сторону гор, мог быть связан с сетью дальних пещер. Но в какой-то момент крайне практичная мадам Гали переменилась в мыслях и занялась сугубо модернизацией старого замка — теннисный корт, отрытый и закрытый бассейны, солярий, это было важнее стихийной любви к археологии.

А подвалы были использованы по назначению — бочки с вином, шеренги темных бутылок, запасы провианта как навязчивое напоминание о не слишком сытом детстве.

— Подвалы, — усмехнулась Гали, — лабиринты московские.

Она вспомнила школьные годы, арбатские «подвалы» и крепкие фигуры своих корешей, имена и лица которых сохранила ее память, казалось, навечно.

Мадам Легаре миновала парк и направилась к мосту. Мощные стены, сложенные из белого камня, увиты виноградной лозой и плющом, точно гигантская рыбацкая сеть вместе с водорослями наброшена на это роскошное древнее строение. Мадам обладает внушительным состоянием, ей принадлежат доходные дома в Париже, два антикварных магазина. А ко всему прочему, она — хозяйка светского салона в столице Франции. На званых вечерах у мадам встречаются банкиры, политики, иностранные дипломаты, сотрудники дружественных и враждующих разведок… «Туда лишь не пускали совесть», — как сказал когда-то один из ее любимых поэтов.

Снегирь в тот день был настроен необыкновенно серьезно, несмотря на шутливый тон.

— Хватит тебе старье носить, — первым делом произнес он, неожиданно приобняв Галю за талию. — Хочу видеть тебя в шикарном наряде!

— Да брось, — отмахнулась она, шутливо отстраняясь.

— Я тебя как куколку одену, лаковые туфельки куплю, — насмешливо пропел Снегирь. — Пойдем-пойдем. Там один мой кореш всю нашу компанию угощает…

— Я его знаю? — спросила Гали.