Операция «Переброс»

Карасов действительно был вне себя – проблемы, как всегда, в людях, но убить их пока нельзя. Это его неизменно бесило. Он не собирался, конечно, отпускать майора Мешакера – ещё чего не хватало. Его было бы рациональнее использовать, но если не выйдет – то лучше уничтожить, чем оставить. Живой майор – непредсказуемый фактор, проблема. Зачем Карасову лишние проблемы? Вполне хватает текущих.

Прежде всего полковнику категорически не хватало людей. С вокзала нельзя уходить в полном составе: бросать базу, а особенно – бесценную аппаратуру портала, совершенно недопустимо. С другой стороны, якорь слишком важен, и лучше бы за ним прийти в силах тяжких, чтобы исключить всякое желание продолжать дурацкие игры. Два человека даже при крупняке – боевая единица не бог весть какая, но с хорошей позиции и они могут нанести потери, которые Карасов сейчас не мог себе позволить. «Улыбаемся и машем, – подумал полковник. – А потом разносим всё к чёртовой матери».

Впечатляющей колонны бронетехники не вышло – два танка да маталыга между ними. Это всё, на что набиралось экипажей, после того как половину наличных сил пришлось оставить на охрану базы. Оборона всё равно вышла куцая, после ночных событий периметр – одна сплошная дыра. Случись сколько-нибудь серьёзный штурм – не удержаться. Полковник надеялся только на то, что штурмовать их особо некому. Всё равно оставлял вокзал с тяжёлым сердцем – потеря портала означала потерю всего. Сидя на командирском месте транспортёра, он морщился от густого выхлопа переднего танка и пытался хоть как-то контролировать местность, но обзор из МТЛБ очень паршивый – либо через перископ, либо в малюсенький бортовой стеклоблок, и первую гранату он проглядел, даже не поняв, что это пролетело над моторным отсеком танка. Посыпалась витрина, кумулятивный заряд глухо ухнул где-то внутри магазина одежды, оттуда сразу потянулся дымок.

– Промахнулся! Этот твой сраный партизан даже в танк не попал, мудила! – зашипел Борух на Ольгу. – Ненавижу дилетантов!

– Ну, извиняйте, спецназ не завезли! – зашипела она в ответ.

Они расположились на балконе пятиэтажного сталинского дома, оборудовав подобие огневой точки при помощи десятка мешков с цементно-песчаной смесью из строительного магазина внизу. Таскать их по лестнице на третий этаж было тем ещё удовольствием, но мешки, в отличие от декоративного ограждения, при удаче могли удержать даже пулемётную пулю. Ольга приникла к прицелу длинной, как швабра, крупнокалиберной снайперки КСВК, Борух остался верен штурмовой винтовке, работая за прикрытие.

Колонна из двух танков и МТЛБ ревела и лязгала гусеницами на пустой улице, как колесница Джаггернаута. Артём собирался выйти ей навстречу, и ему было страшно. Очень страшно. Так страшно, как ещё никогда в жизни. Сейчас идея переговоров уже не казалась ему такой хорошей – прущий на тебя танк, как оказалось, сильно меняет мотивацию. Отступать поздно, все действия обговорены заранее, однако Артёму предстояло убедиться в том, что знает всякий военный, – все планы боя становятся неактуальны с первым же выстрелом.

Выскочивший из подъезда мужик в охотничьем псевдокамуфляже «пожар в лесу», видимо, тоже впервые увидел в такой близи от себя настоящий танк и растерялся. Вместо того чтобы прицельно положить ракету в район трансмиссии и обездвижить передний танк, заблокировав колонну на узкой улице, он отчего-то пальнул торопливо, навскидку, даже не глядя в прицел – и промахнулся. Реактивная граната прошла выше, за башней, а сам гранатомётчик чудом не пострадал от ударившего в стену дома выхлопа. Обалдев от грохнувшего над ухом заряда, он окончательно запаниковал и, вместо того чтобы вернуться в подъезд, бросился бежать вдоль стены дома.