Операция «Ольга»

«А взять, к примеру, ту же самую мышь, самую что ни на есть обыкновенную домашнюю мышь. Вроде бы такая мелочь, пустяк – всего лишь мелкий грызун, – философствовал ученый, находясь в самом благостном и мечтательном расположении духа, – а на самом деле какая богатая история?! Какая роль в эволюции человечества?! Не было бы мышей, не было бы и домашних кошек! Многие народы обожествляли мышь! Она вошла в народный эпос в сказки и стихи…»

Оторвавшись от московской суеты и хлопот со сложным институтским хозяйством, Назар Ефимович, жил настоящей творческой жизнью, о которой может только мечтать человек, беззаветно преданный науке. Но не бывает в жизни беспредельного счастья! Известие о неполадках в двигателе вывело Ганюшкина из состояния эйфории. Будучи человеком пунктуальным и обязательным, академик не любил опаздывать, а теперь, получалось, что из-за какого-то мотора придётся нарушить свои обещания.

Ветер раздувал паруса. Море вздымалось изумрудными валами, океанская ширь, насколько хватало глаз, переливалась под яркими солнечными лучами. Корабль быстро шёл вперед, рассекая острым носом волны и оставляя за собой широкую пенистую полосу, но всё это великолепие уже не радовало Назара Ефимовича: график морского перехода был составлен очень жёстко, отклонение от курса и потеря нескольких суток на ремонт означали опоздание.

– Не волнуйся, Назар Ефимович, будешь в Мумбае непременно, но чуть позже. – Попытался успокоить учёного капитан Фролов. – Три дня туда, три дня сюда, какая разница?!

Дрожащими руками академик снял шляпу и нервно стёр платком капли пота, выступившие на лысине.

– Какая разница?! Какая разница?! Разница очень большая! – Забегал Ганюшкин по узкой рубке. – Меня ждут преподаватели, студенты! Мой друг доктор Ромеш Кришна Рао!

Академик споткнулся о железную ножку стола, вскрикнул от боли, со злости метнул соломенный головной убор в экран корабельного локатора и запрыгал на одной ноге.

– Погоди, Назар Ефимович, так ты сам инвалидом станешь и мне в придачу фрегат развалишь. Локатор, он не для того, чтобы в него шляпами кидаться. – Капитан взял друга за плечо. – Присядь, подумаем.

– Что тут думать, что тут думать?! Всё рушится! Слушай, – в глазах академика загорелся огонёк надежды, – а может, плюнем на двигатель и пойдём только под парусами? Обошёл же Магеллан вокруг света без всяких двигателей, а почему мы не можем на парусах пройти каких-то семь тысяч километров до Мумбая?!

– Нет, ты успокойся всё-таки. Море есть море, с ним шутки плохи. Без двигателя не пойдём. Мало ли что нас может ожидать впереди?! А если ураган сорвёт паруса, фрегат потеряет управление, и его будет носить по океану, как какую-нибудь щепку? А потом, есть же обстоятельства непреодолимой силы. Их понимают все нормальные люди, и твои мумбайские знатоки мышей, если у них крыша окончательно не поехала на этих серых грызунах, также должны понимать.

– Мышеведы – исключительно здравомыслящие люди, – обиделся учёный, – у них «крыша», как ты выражаешься, не едет.

– Ладно, давай так, – капитан склонился над картой, расстеленной на столе. – Мы здесь, – он ткнул пальцем в тёмно-синее пространство, – а чуть восточнее остров Таби-Таби. Причалим. Старший механик займётся движком. Дадим радиограмму твоему индусу, так, мол, и так, обстоятельства непреодолимой силы, задерживаемся. Извинишься, и я не вижу больших проблем.

7. Байков у Кисиди

Курортная поликлиника занимала добротное старинное здание с толстыми стенами, высокими потолками и большими окнами. Поднявшись по широкой мраморной лестнице на третий этаж, Константин Байков остановился у двери с табличкой «Психотерапевт Кисиди Христофор Константинович» и огляделся: коридор был почти пуст, только несколько человек сидели на стульях, расставленных вдоль стен.

– К Кисиди есть кто-нибудь? – спросил Костя.

– Там посетительница, – ответила, отняв ладонь от распухшей щеки, пожилая женщина, ожидавшая приема к дантисту.

В этот момент дверь распахнулась, из кабинета психотерапевта вышла блондинка в красном шёлковом пиджаке и джинсах, плотно облегавших бедра. Девушка была явно чем-то расстроена. Следом, поправляя густую чёрную бороду, показался лысый мужчина в белом халате, с надорванным по шву карманом.

– Ты молодая, сочная девка, – не обращая внимания на присутствующих, напутствовал бородач пациентку. – Перестань хандрить! Найди себе нашего, понимаешь, на-ше-го, – произнёс он по слогам, – мужика: русского, армянина, татарина, грека, еврея – не важно, и через два дня у тебя всё будет нормально. А принца своего из Сомали забудь.

– Он не из Сомали, – возразила девушка, – и меня не отпускает.

– Не важно, откуда, забудь, и всё будет хорошо.

– У вас карман оторван, – палец расстроенной пациентки указал на полу халата доктора.

– Профессия такая моя опасная, – нисколько не смутившись, пояснил врач и попытался ладонью приладить на место оторванную ткань. – Предыдущий посетитель, которому я посоветовал бросить пить, оказался буйным.