Операция МРГ

– Сдаешься? – спросил он Карпова, через двадцать минут, когда прочитал, что если собрать все солнечные батарейки со всех свалок, разместить их определенным образом в пустыне Кызылкум, то светом будет обеспечена вся среднеазиатская возвышенность, и часть Египта.

Не дождавшись ответа, он ловко убрал фигурки, утрамбовал их мозолистой рукой и решил заняться приготовлением ко сну. Приготовление ко сну пожилого человека, не совпадает с приготовлением к рому же сну человека молодого. Пожилому уже мало подушки, одеяла и простыни. Ему нужен горшок с крышкой, стакан для челюсти, книга о лечении артрита акупунктурным способом по системе Анургалиева, приемник настроенный на Маяк и икона с кем-либо из святых угодников. Все это лежит на расстоянии вытянутой руки, в зоне прямой видимости, готовое к использованию. Исидор Павлович, все это имел в той или иной вариации. Вместо ночника у него был горшок оставшийся от Розалии, я имею в виду покойную супругу вдовца. Зубы он берег как зеницу ока, вкладывая их в трусы между висящими как у гиппопотама яичками. Книга у Исидора Павловича была тоже, но не по артриту, а по скотоводству. Он с детства любил животных и свиней, мечтал их выращивать и заранее изучал, где у кого рулька, а где пяточек. Лупа выколупленная из очков Розалии, помогала рассматривать детали. Долгими бессонными ночами, когда месяц заглядывал в его хижину, Исидор Павлович вместо приемника слушал морскую раковину. Несколько раз он пытался расковырять ее внутренности, и вытащить живущего там корпускула. Однако ни шпильки, ни уговоры на корпускула не действовали, он сидел там, урчал и дразнил пожилого человека. Икона у Исидора Павловича была настоящая. Срисованная уличным художником с фотографии паспорта, она была освещена за пятьдесят рублей.

Выдернув из ушей торчащие волосы, Исидор раскрыл книгу на последней странице. Проведя пальцем по оглавлению, он остановился на комбикормах. Тема естественно интересная, ведь если ученые считают, что организм человека похож на свинские органы, значит стол может быть общим. Достав лупу, Исидор углубился в чтение. То, что свиньи любят желуди, он знал, но то, что эти корнеплоды такие полезные – даже не догадывался. Оказывается весь набор белков, сосредоточен под такой маленькой шляпкой.

– Надо же, – призадумался Исидор Павлович, – орехи мы едим, каштаны тоже…а по желудям ходим.

Очередной стук в дверь отвлек его от дальнейших рассуждений. Попав, не глядя в домашние боты с вырезанными носками и оклеенными ветошью подошвами, он снова пошел к глазкам.

– Исидор Павлович, – Елизавета Антиповна улыбнулась, – это я.

Исидор Павлович, тяжело вздохнул, но дверь открыл.

– У вас сиропа не будет? – спросила женщина.

– Какого…, – открыл рот старичок.

– Яблочного, – улыбка не слезала со рта дамы.

– Я говорю, какого… дьявола, – Исидор Павлович сделал щель меньше.

– Сын в вытрезвитель попал, – наклонясь прошептала ему в ухо Елизавета, – как настоящий мужчина.

– Да? – удивился Исидор Павлович, распахивая дверь, – Толян?

– Анатолий, – гордо поправила мама, – дак вы сиропа дадите?

– Пироги на радостях печь надумали? – засмеялся дедуля.

– Он позвонил, – оглядываясь по сторонам, проворковала Елизавета Антиповна, – велел еды принести и яблочного.

– Принесите ему желудей, – предложил добрый Исидор, – свиньи едят – за уши не оттащишь.

Улыбка сползла с чела мамы и вползла на чело Исидора Павловича.

– Кккк какие свиньи? – не могла поверить услышанному мамуля, – при чем тут вообще свиньи! У меня сын в вытрезвитель попал!

– А при чем тут я? – Исидор Павлович стал слегка сердится.

– Мы вас макаронами, а вы…, – Елизавета Антиповна развернулась и пошла вниз.

– Да нету у меня яблочного сиропа, – крикнул ей дедок, – могу уксуса дать.

– Какой подлец, – выдохнула мама, – Авель!

Исидор Павлович не стал возмущаться, он закрыл дверь на все запоры и поковылял в кровать. По не понятной причине слегка чесалось в области живота. Не имея привычки разглядывать свои мощи, Исидор сунул руку, пытаясь расчесать крыщи. Однако чем больше чесал, тем они чесалось сильнее. Оттопырив ночнушку, он с удивлением разглядел красные пятна. Они желтели и переливались. Нацепив башмаки, схватив банку с повидлом, Исидор поскакал к Елизавете Антиповне.

– Вот возьмите для сына, – протянул он банку в открывшуюся дверь и заскочил в квартиру.

– Спасибо, – женщина сунула повидло в корзину, – он там голодает.

– А у меня лишай, – дед задрал рубаху.

– А у меня прыщи на заднице, – Елизавета Антиповна в сердцах стащила панталоны и подняла платье, – и чирии тоже. А теперь выходите, мне сына навестить надо.

Исидор Павлович, не спускал глаз с покрытых целюлитом бедер. Они манили своей ущербностью, дразнили своей чешуйчатой структурой и напоминали о бренности женского тела.

Вернувшись в свою келью, Исидор Павлович, уже более пристально осмотрел себя через зеркало. Пятна расползлись по животу, спине и показались на подмышках.

– Отколосила роща золотая, – пришел к неутешительному выводу старик, – пропели дрозды.