Операция «Морской лев»

Спустя десять минут, остатки пополнения — на поляне осталось одиннадцать трупов, после наведения порядка, — положив Валерию Коллингвуд на носилки сделанные из винтовок и шинелей, двинулся в сторону расположения бригады. Саманта шла рядом с носилками, и в душе ее снова начинал закипать гнев. Она немного разбиралась в медицине, и травмы полученные Валерией, вызывали у нее серьезные опасения. Слишком много крови она потеряла, и кровотечение до сих пор продолжалось. И шансы, что Валерия останется жить уменьшались с каждой минутой. Саманта поделилась своими опасениями с Кэт, и та предложила, послав вперед Джоану, перейти всем на бег.

Эту жуткую, фантасмагорическую картину бегущих женщин, с перекошенными от страха и ужаса лицами, и наблюдала с КП бригады дежурная, колеблясь между решением дать команду на открытие огня по бегущим и желанием получить разъяснение происходящего. Появление на КП запыхавшейся Джоаны прояснило ситуацию, вызвав бурю эмоций, и желание расстрелять прибывшее пополнение из пулеметов в ближайшей траншее. Если бы не авторитет Кэт, то все наверное так бы и произошло, но ей удалось убедить всех присутствующих, отложить решение до вечера. Валерию Коллингвуд поместили в медицинский блиндаж, и бледная как смерть бригадный врач Магда Рунштердт, тихим но решительным голосом заявила, что никого внутрь не пустит. Джоана тут же сорвалась на крик и обозвала Магду фашисткой сволочью, которая хочет убить ее командира, и ее насилу оттащили от врача. Магда была чистокровной немкой, и ее в бригаде сильно недолюбливали, некоторые именно за национальность. А некоторые за ее внешность — она была настоящей белокурой арийкой, мечтой Вагнера. Стройная пропорциональная фигура Магды вызывала у многих патологическую зависть. Но она была хорошим специалистом, и другого врача в бригаде не было и всем осталось лишь уповать на ее мастерство как врача.

Вид закрывшейся двери блиндажа, словно бы вынул какой-то стержень из Джоаны, и она как-то сразу обмякла, села на мокрую землю, и ее тело затряслось от рыданий. Саманта, села рядом с ней, и прижав ее голову к своему плечу, почувствовала, что и сама начинает отходить от происшедшего, что еще пару минут, и она начнет делать то же, что и Джоана. Нужно было одеться — сидеть на мокрой земле нагишом под проливным дождем было очень холодно, но сил встать уже не оставалось. Мучительно начала болеть голова, и боль до недавнего времени молчавшая начала растекаться по телу пульсирующими волнами. Рядом с ней присела на землю и Кэт, предварительно приказав запереть пополнение в одном из пустующих блиндажей, и о чем-то начала говорить.

Несмотря на боль Саманта почувствовала, что Кэт говорит о принципиальной схеме, которая должна была послужить основой для программы тренировок пополнения. Недостаток времени, трусость проявленная пополнением, их молчаливое согласие и одобрение преступления, совершавшегося на их глазах — все это делало необходимым проведение занятий по очень жесткой и даже жестокой схеме. Кэт предлагала начать муштровку сразу после ужина, так как к Валерии их явно не пустят, и лучше занять себя каким-нибудь делом, чем изводить душу тревожным ожиданием. Тем более, что времени у них чуть больше суток.

Саманта нахмурила брови, поморщившись от боли в затылке:

— А стоит ли заниматься этим делом? — сказала она уставшим голосом, — Наша доброта может вылиться боком. Что до меня, то я бы бросила пару гранат в этот блиндаж и вся проблема бы исчезла.

— Я бы тоже, но других нам не пришлют, и в конце концов не их вина, что они от природы слабые, и не смогли сопротивляться чужой силе. И уж лучше, если они принесут хоть какую-то пользу. По крайней мере мы до сегодняшнего дня за них кровь проливали.

— Со строго официальной точки зрения ты права, но не начнут ли эти «прекрасные дамы» стрелять нам в спину?

Саманта уже готовилась привести еще один аргумент, когда Кэт ей ответила:

— Если Валерия отменит приказ, то я готова их пустить в расход, но пока ее приказ действует, и мы должны подготовить пополнение.

— А если она умрет? Что тогда? Ты считаешь что эти сволочи должны остаться жить?

— Если Валерия умрет, то они последуют вслед за ней. Но пока Валерия жива.

— Хорошо, — ответила Саманта, морщась от боли, — я буду участвовать в разработанной тобой программе. Что от меня требуется?

— Для начала, нам неплохо бы одеться, — сказала Кэт, глядя на свое посиневшее от холода тело. — И Джоану нужно как-то успокоить, может напоить до бесчувствия?

— Хорошо, тогда может заберем девочку в наш блиндаж?

— Я не против, только помнится кто-то пытался меня ревновать без причины, — иронично скосила глаза на подругу Кэт, — или ты считаешь, что относиться к девочке мы будем сугубо платонически? Как бы нам того ни хотелось, но если она будет с нами ей не обойтись без нашего внимания, и уж тем более она не сможет игнорировать наши ласки.

— Но я не против, и мне она тоже симпатична, — Саманта прижала всхлипывающую девушку к себе, — тем более, что мы с тобой вызываем у нее ответное чувство.