Операция «Моджахед»

А во дворе — сюрприз. Справа от ворот, под навесом, несколько в глубине, две дамы над столом колдуют, трудятся помаленьку. У крыльца трое: дородный мужик — видно, хозяин — в возрасте, что-то сурово выговаривает двоим субъектам сугубо «духовского» обличья. Один из субъектов — араб, за километр не ошибёшься. Этакий патлатый кудряш с бородой до пупа и орлиным носом. Второй — матёрый такой плохиш, коренастый, с мощными ручищами до колен. Плюс угрюмый верзила, который ворота закрывает, — видимо, тот самый Рафик.

— Вася — кудряш, — буркнул Петрушин, рывком распахивая дверь. — Пошли!

«Газель» потихоньку катилась в глубь двора — некогда тормозить было, команда через все двери ломанулась на волю. Вроде бы планировали по-иному, но сейчас вышло всё спонтанно, по обстановке.

Костя с Глебычем на пару взяли тыл: уронили наземь Рафика и изготовились с колена у ворот. Лиза засеменила под навес, к дамам. Остальные метнулись к троице, оглушительно выкрикивая обычное в таких случаях приветствие:

— Ложись! Руки на голову! Кто дёрнется — огонь на поражение! Ложись, бля!

Троица лежать не пожелала. Хозяин от неожиданности застыл, как вкопанный, а гости проявили недюжинную сноровку, свидетельствующую о богатом личном опыте в таких делах. Долгорукий рванул из-за пазухи пистолет, юркнул за спину хозяина и, ухватив его за шиворот, приставил к голове ствол. Араб чёрной молнией сверкнул ко флигелю и щучкой прыгнул в распахнутое окно — до двери было дальше.

— Убью! — заорал растопырившийся на пути группы захвата долгорукий, прикрываясь хозяином, как щитом. — Стой, убью!!!

Тут гость семейства Музаевых маленько ошибся: сцена, конечно, хорошая, но рассчитана на обычный контингент с остатками гуманистического воспитания и морально готовый к переговорному процессу. Видимо, имелось мнение, что все присутствующие тут же замрут на месте и наперебой начнут уговаривать его не делать глупостей...

Озадаченный Вася, обогнув «духа» с заложником, как нечто неодушевлённое, рванул ко флигелю и спустя секунду скрылся в дверном проёме. Долгорукий с недоумением во взоре повёл башкой вслед за ним, и...

— Чавк! — походя мелькнул боевой нож Петрушина, деловито мчащегося вслед за Васей.

Долгорукий рухнул наземь, с разваленным пополам горлом, заливая всё вокруг тёмной кровью. Петрушин, даже не глянув в сторону хозяина-заложника, влетел во флигель вслед за Васей. Какой, в задницу, заложник! Есть объект номер один, его надо взять, и всё тут. А заложник сам виноват — как верно заметил Иванов, надо гостей правильно выбирать.

— Ваууу!!! — дружно завыли дамы под навесом. — Оуааа!!!

— Тюк-тюк! — интимно заговорили «ВАЛы» во флигеле.

— Е-моё! — скривился Иванов, огибая булькающего горлом «духа» и поспешая ко флигелю. — Я же просил!

Во флигеле всё было кончено. Араб лежал на животе, в дальнем углу, легонько подёргивая пятками. Вокруг головы расплывалось богатое тёмное пятно, рядом, на тумбочке, покоился пульт дистанционного управления. Маленько не добежал, бедолага.

Вася сидел у стены, держался обеими руками за живот и хватал ртом воздух.

— Лягнул, гад, — кривя личико в страдальческой гримасе, ответил разведчик на немой вопрос Иванова. — Хотел — живьём. Прыткий, гад. Как конь — обеими ногами, гад...

Петрушин мрачно вздохнул и поставил «ВАЛ» на предохранитель. Успел, конечно, молодец, спас себя и боевого брата, но... вышло не совсем так, как хотелось бы. А что делать? Ситуация так сложилась...

На месте работали минут пять — больше обстановка не позволяла. Изъяли сумку с двумя готовыми поясами, оружие, пару спутниковых «мобил», видеокассету и блокнот с номерами. Пульт Глебыч «обесточил» за несколько секунд: вскрыл заднюю панель и перекусил какие-то проводки.

На улице, за воротами, быстро собралась толпа. Хозяйские дамы оказались на диво голосистыми, своими задушевными воплями собрали весь праздный чеченский люд в кучу. Информацию они выдавали с интерпретацией в свою сторону, о борьбе с терроризмом имели самое извращённое понятие, и в результате у мирных чеченских граждан сложилось превратное представление о происходящем. Дескать, ворвались в усадьбу какие-то дикие военные федералы, привезли связанного, избитого до смерти сына хозяина, зверски убили гостей... Никифор с кумом тем временем оповестили казаков: «наши чехов давить приехали»! В результате за воротами Музаевых сам собой организовался стихийный митинг, представленный двумя непримиримыми враждующими группировками.

Костя и Лиза работали буфером: прыгали, как орангутанги, между казаками и чеченами и пытались гасить страсти. Получалось это из рук вон плохо — к моменту прибытия вызванных по рации местных чекистов обстановка накалилась до предела. С обоих сторон слышались разнонаправленные лозунги и призывы к действию, в воздухе ощутимо витала всеобщая готовность к немедленному кровопролитию.

Старший чекистов, человек бывалый и тёртый, скучающим взором окинул толпу и тотчас же вызвал ОМОН.