Операция «Минотавр»

– М-да, – протянула ее мать. – Что-то происходит. Не иначе, как он тебе изменяет.

– Мама! Пожалуйста! Тут гораздо серьезнее. Я напугана до ужаса. Я есть не могу. Не могу с ним разговаривать. Боюсь, как бы он не сотворил что-нибудь с детьми. Мама, я просто коченею от страха. Мне хочется повеситься. – Она разрыдалась.

– Ты хочешь, чтобы я приехала к вам?

– Не знаю. А что в этом толку?

– При мне он тебя не тронет. Мы вместе с ним справимся. – Пауза. – Я поговорю с отцом и перезвоню тебе.

– Только не с папой! – взмолилась Люси. – Он не поймет.

– Он умный, дочка. Он всегда считал, что Терри тебе не пара.

– И не уставал напоминать мне.

– Может, ты вернешься домой? С детьми? Если поехать домой, там будет отец.

Она всегда боялась его. Он так и не нашел общего языка с дочерью…

– Ты можешь приехать сюда?

– Позвоню папе на работу, потом перезвоню тебе. Ладно?

– Мама, мне сейчас действительно нужна помощь.

Они попрощались и повесили трубки. Люси выпила еще кофе и принялась грызть ногти. Мама здорово поможет.

Если она будет здесь, Терри не сможет ничего сделать. Пожалуйста, папочка, отпусти ее.

* * *

– С виду, конечно, полная чушь. Это два компьютерных пароля и название файла. – Человек из лаборатории положил цветное фото изнанки пачки от сигарет на стол Камачо. – На пачке ничьих отпечатков, кроме миссис Джексон, нет.

Камачо взглянул на снимок. На нем были слова и шифры:

«Интерес. Золото. TS 849329.002ЕВ».

– А фотографии?

– Вышли плохо. Она снимала паршивой камерой с неподвижным фокусом. – Сотрудник лаборатории подал Камачо пачку фотоснимков. Он бегло просмотрел их и разложил на столе. Затем встал и принялся не спеша изучать фотографии.

– Вот. – Он взял снимок человека в шляпе и длинном плаще. Видно было только нижнюю половину лица, и та размазана. Но, несомненно, белый. На других снимках были черные парни. – Сделайте развертку лица и попробуйте прогнать через компьютер.

Человек из лаборатории посмотрел на оборот снимка, чтобы найти номер негатива. Он извинился и ушел. Камачо сел и принялся изучать это лицо. Пухлые щеки, закругленный подбородок, нос, скорее всего, мясистый. Он снял трубку:

– Дрейфус, принесите справочник персонала советского посольства.

Камачо и Дрейфус проспорили двадцать минут, но в конце концов пришли к согласию. На снимке миссис Джексон был изображен Василий Починков, помощник сельскохозяйственного атташе советского посольства.

– Это черные головорезы, – Камачо хлопнул по пачке фотографий. – Отнеси их в окружную полицию и проверь. Видимо, они там есть.

* * *

– Отец согласился, что при таких обстоятельствах я должна ехать.

– Спасибо, мама. Спасибо, – прошептала Люси.

– Ты должна поблагодарить и отца. На эти деньги он хотел сделать последний взнос за новую машину.

– Да, – вымолвила Люси, с трудом сдерживая слезы.

– Он тебя тоже любит, Люси. Он всегда хотел тебе добра.

– Я знаю, мама.

– Я прилечу послезавтра в час дня. В аэропорт Даллес, – она назвала номер рейса. – Ты меня встретишь?

– С детьми. Огромное спасибо, ма. Ты мне действительно нужна.

– Я знаю, доченька, знаю. Не говори Терри, что я приезжаю.

* * *

Со своего места у окна Джейк рассматривал горы и леса сквозь разрывы в облаках, пока «Боинг-727» шел на снижение. Горные хребты тянулись к северо-востоку, между ними мрачно темнели долины, оживляемые только россыпями городков и деревень.

Над долиной Шенандоа пилот прекратил снижение. Джейк почувствовал, что нос слегка задрался и двигатели запели чуть громче. Поднялось левое крыло, и пилот лег на новый курс, продолжая снижаться. Это долгое скольжение к земле, решил Джейк, – лучшая часть полета после многих часов в стратосфере. Он закрыл глаза и ощутил себя единым целым с самолетом, пока пилот выравнивал крылья и снова снижал мощность двигателей. Он словно чувствовал приборы, держал в руках ручку управления и сектор газа…

– Вы пристегнулись, сэр?

– О да. – Джейк приподнял газету с колен, чтобы стюардесса могла убедиться в этом. Она заученно улыбнулась и прошла дальше.

Возвращаться из поднебесья надо плавно и медленно, чтобы насладиться этим ощущением сладкой горечи. Скорость и высоту, позволяющие так сильно вознестись над землей, следует отдавать понемногу, а не… Черт! Зачем это? Желать того, чего вернуть нельзя? Перестань, Графтон! Не смей мечтать о том, что безвозвратно ушло.

Сбросить обороты, почти до холостых. Он услышал тонкий вой привода закрылков и взглянул на крыло. Пилот сливал лишнее горючее, несомненно, по приказу диспетчера. До земли оставалось чуть больше тысячи метров, уже различались огоньки машин. Фермы, городки, дороги, темные леса – все проплывало внизу, а пилот уже опорожнил крыльевые баки и заложил разворот влево, который выведет его на подход к аэропорту Даллес. Джейк подождал. Он был вознагражден: со стуком и ворчанием откинулись створки, и главные подвески шасси вывалились в набегающий поток воздуха.

Ты слишком сильно жалеешь об этом, оказал он себе. Слишком.