Операция «Маскарад»

— ЦРУ создавалось не для того, чтобы построить такую систему, — сказал Лукас. — Его функция состояла в том, чтобы просто вовремя предоставлять разведывательную информацию государственным деятелям, определяющим основные направления политики, тем, кто принимает решения. Только в этом. Но это очень важное дело. Наш новый директор именно в этом видит наши задачи. Она много сделала для того, чтобы провести нужные реформы и приостановить нашу деятельность на других направлениях. Но это трудно сделать. В течение пятидесяти лет ЦРУ занималось не тем, чем должно было заниматься. Если сейчас, поддавшись давлению, мы начнем шпионить за иностранными фирмами, демократия станет пустым звуком, а это значит, что мы еще больше ослабим этические устои нации.

Ее лицо расцвело сияющей улыбкой.

— Я могу тебя процитировать в своей статье?

— Да, как правительственный источник, пожелавший остаться неизвестным. — Он нахмурился. — Но скоро, очень скоро, Лес, я перестану скрывать от общественности свое имя.

Глава 9

— Гордон, а у меня, случайно, нет родственников в Санта-Барбаре, реальных или по легенде? — спросила Лиз. — Я имею в виду семью Уокеров — тетушку Джейн, дядю Гамильтона, двоюродного брата Майкла.

Они были одни за длинным столом в пустой комнате для занятий. Гордон сидел напротив Лиз, рядом с ним лежал его закрытый блокнот. Лиз, низко склонившись над столом, чистила свой пистолет системы «беретта».

— Фамилию Уокер мы дали тебе как прикрытие, — сказал Гордон.

— Ну да, Сара Уокер. Но вы ведь не создавали для моего прикрытия в Санта-Барбаре целую семью?

— Откуда у тебя такие сведения?

Лиз закончила смазывать «беретту».

— Может быть, есть еще что-то такое, что мне надо было бы знать о себе и о моем прикрытии?

— Откуда ты взяла всю эту чушь о семье Уокеров?

— Из досье.

— В досье ничего подобного нет.

— Я имею в виду компьютерное досье. Базу данных по личному составу здесь, на Ранчо. Я туда залезла.

— Когда?

Она посмотрела на него. Лицо Гордона мгновенно изменилось, стало жестким и побагровело.

— Какая разница?

Быстрым и точным, как у хищника, движением он схватил ее за запястье и вывернул руку назад. Такой резкий переход к физическому насилию поразил ее.

— Послушай меня, Лиз Сансборо. — Он говорил отрывисто, глядя на нее сузившимися глазами. — Я показал тебе все, что тебе надо знать. Содержание компьютерной базы данных по личному составу тебя не касается. Это совершенно секретные материалы.

Тело Лиз бурно протестовало, но сознание оставалось холодным и работало четко. Гордон угрожающе приблизился к ней:

— Ты работаешь в агентстве и выполняешь приказы. В твои обязанности входит не лезть в секретные файлы, пока не получишь к ним допуск. Ясно?

— Да, — с трудом выговорила она.

У Лиз мелькнула в памяти серия приемов, способных отключить Гордона в считанные секунды. Ее «беретта» не была заряжена, но она могла ударить его рукояткой пистолета по голове… Но почему ей в голову лезут такие мысли? Ведь так ее учили действовать против врага.

Гордон отпустил ее руку и глубоко вздохнул.

— Я не хотел сделать тебе больно, дорогая, — заговорил он другим тоном, мягко и сдержанно, снова превратившись в человека, которым Лиз восхищалась. — Работа в агентстве не игрушки, правила здесь серьезные, речь идет о жизни или смерти. Почему тебе вообще взбрело в голову заглянуть в компьютерное досье?

Он не отводил от нее внимательного взгляда, словно хотел убедиться, в своем ли она уме.

— Я не хочу, чтобы во время операции тебя ранили или, не дай Бог, убили.

— Само собой.

Горячая волна гнева захлестнула горло Лиз. Кто же были Джейн, Гамильтон, Сара и Майкл Уокеры? Если они были реальными, живыми людьми, была ли она с ними знакома? Или же Уокеры были лишь серыми тенями, затерявшимися в сумерках прошлого? И почему одно только упоминание о них вывело Гордона из себя? Что еще он не хочет позволить ей видеть… или знать?

На ужин в тот вечер подали спагетти. Кафетерий наполнили запахи орегано, тимьяна и чеснока. Лиз вдруг показалось, что она помнит, как когда-то давно она ела это блюдо очень часто вместе с пожилой седовласой женщиной, от которой пахло свежеиспеченным хлебом. Она помнила итальянскую речь, огромный буфет, весь в резных завитушках, в нем Лиз обожала прятаться, когда была маленькой. Кем была эта женщина? Соседкой? А может быть, ее бабушкой?

Ночью Элизабет занялась изучением особенностей сна Гордона, стараясь определить по его поведению степень погружения в сон. Наконец, дождавшись очередной фазы глубокого сна, она снова пробралась через лагерь и проникла в отдел личного состава. Лиз ввела в компьютер свой код, но на этот раз на экране монитора зажглись слова:

ПАРОЛЬ УКАЗАН НЕВЕРНО. ПОВТОРИТЕ НАБОР ИЛИ ВЫЙДИТЕ ИЗ ПРОГРАММЫ.

Это означало, что Гордон заблокировал допуск по ее коду.

На следующее утро небо над Скалистыми горами было идеально голубым и безоблачным. Лежа на кровати, Лиз думала о том фото, где они с Гордоном были засняты на пляже в Санта-Барбаре. В изображении было что-то странное…