Операция «Маскарад»

— Посмотри на них, Гордон, — сказал он, и в голосе его звучало презрение. — Они довольны, хотя рождаются, живут и умирают муравьями, их жизнь ничтожна, как и они сами.

С этими словами Бремнер расстегнул «молнию» на брюках и, пользуясь тем, что ветер дул ему в спину, изверг вниз струю мочи. Он громко расхохотался, и ветер, подхватив его смех, разнес его над лежащим внизу Парижем. Гордон не долго думал и последовал его примеру. Оба с любопытством наблюдали, как содержимое их мочевых пузырей, рассеявшись в воздухе на капли, орошает лежащий далеко внизу мир насекомых.

— Как тебе известно, — сказал Бремнер, застегиваясь, — после завершения операции «Величие» я собираюсь навсегда уехать в Полинезию. Ты тоже скоро станешь богатым человеком. Хочешь поехать со мной и стать моей правой рукой?

От радости сердце Гордона замерло, а потом заколотилось так, словно готово было выскочить из груди. Он станет наследником Бремнера, почти что его сыном, а со временем, может быть, и сыном по-настоящему.

— Мне бы очень хотелось этого, сэр, — ответил он, и в голосе его послышалось искреннее обожание.

Хьюз Бремнер изучающе посмотрел на него.

— Тогда потрудись доставить мне Сару Уокер к шести часам вечера, — сказал он холодно.

Глава 48

Сара уже скучала по Ашеру, хотя они расстались совсем недавно. Она все еще хранила ощущение его объятий, его теплого дыхания. Идя по улице в мужском наряде, она тем не менее больше, чем когда бы то ни было, ощущала себя женщиной. Не странно ли — вдруг превратиться в агента спецслужбы, да еще и полюбить такого же агента. Сара вспомнила старое китайское проклятие: «Да пошлет тебе Бог перемены». Похоже, она испытывала действие этого проклятия на себе, но теперь, после того, что произошло между ней и Ашером, ее словно благословили.

Свернув на рю Вивьенн, Сара замедлила шаг, стараясь отвлечься хотя бы на время от переполнявшего ее чувства. Она чуть выдвинула вперед челюсть, попыталась придать своему лицу выражение спокойной рассудительности и сильнее заработала плечами при ходьбе, ступая как можно тяжелее, чтобы быть больше похожей на мужчину.

Дойдя до того места, где находился салон «Я дома», она остановилась, затаив дыхание.

Внушительный особняк узнать было трудно. Тут и там лежали груды закопченных, дымящихся каменных обломков, кучи сажи и пепла. Должно быть, в результате взрыва начался пожар, который разбушевался не на шутку. На улице все еще стояли две пожарные машины. Пожарники собирали раскладные лестницы, сворачивали рукава брандспойтов. Столики кафе «Жюстин» на тротуаре напротив были заполнены любопытными. Неподалеку от них вдоль улицы сгрудилось не меньше сотни зевак.

Сара сделала вид, что ей ничего не известно о случившемся, и спросила молодого человека с прической, напоминающей львиную гриву, что произошло. Юноша знал только, что под обломками не обнаружили ни одного тела. На автобусной остановке сидели на скамеечке двое пожилых мужчин и, не вынимая изо рта сигареты «Голуаз», спорили о том, кто мог устроить такое безобразие.

Рядом с кафе стояла няня и, качая в коляске ребенка, с интересом разглядывала руины. Это была дородная женщина в простом платье, толстых чулках и тяжелых башмаках. Обычная няня, каких много по утрам в скверах Парижа. Когда Сара обратилась к ней с вопросом, стало ясно, что та знает не больше молодого человека с пышной прической.

Сара протолкалась в кафе, испытывая странное чувство, будто она уже где-то видела пожилую няню, с которой только что разговаривала. Несколько посетителей, сидящих внутри, повернули головы в ее сторону, но подозрений она, похоже, ни у кого не вызвала. Человека в соломенной шляпе нигде не было, не заметила Сара и никого из тех, кого видела ночью в салоне.

Усевшись за стойкой бара и стараясь говорить низким голосом на своем далеком от совершенства французском, заказала стакан горячего чая.

— Вы американец? — с любопытством спросила женщина за прилавком.

— Да, — кивнула Сара. — Студент из Калифорнии.

Женщина оказалась разговорчивой. Прерываясь время от времени, чтобы обслужить других посетителей, она сообщила Саре, что пожар начался перед самым рассветом, но к этому моменту хозяева особняка — Бог их знает, кто они такие, — уже съехали, с них хватило и взрыва. Все это, само собой, дело рук басков — они там у себя в горах совсем свихнулись из-за изолированности от внешнего мира и разреженности воздуха. Для вящей убедительности женщина даже покрутила пальцем у виска.

То, что она услышала, удивило Сару. Значит, минувшей ночью было не одно, а целых два происшествия — сначала взрыв, а потом, уже под утро, пожар. Размышляя, она пила чай и отвечала на расспросы женщины об Израиле и Калифорнии. Выбрав удобный момент, она попробовала разузнать что-нибудь о человеке в панамской шляпе с красной лентой. Но женщина, оживленно жестикулируя, как все французы, справедливо заметила, что летом многие мужчины носят соломенные шляпы, так что она не помнила конкретно того, который интересовал молодого студента, но это вовсе не означало, что он не заходит в кафе время от времени.