Операция «Караван»

— Рехнулся? Мы же, типа, на него работаем. Он приказал, мы ждем.

— А зачем ему нас провожать, не думал? — язвительно спросил я.

— Есть соображения?

— Шпика к нам прикрепить.

— Резонно, — согласился Алекс. — Я-то готов слинять, ибо шпика под боком не хочется. Но отмазываться тебе.

— Скажем, нервы не выдержали. Больше часа ждали, связи нет…

— Я за.

— Ольга? — я глянул на женщину.

— Как ты.

— Тогда затапливай штольню! — уверенно скомандовал я. — Будем выходить.

— Эй, ребята… — раздался по связи голос Урмана. — Как-то неэтично. А если он сейчас бой ведет со спецназом?

— Можем тебя тут оставить, — предложил я.

Синх обиженно промолчал.

Вода быстро затопила штольню, Ольга медленно повела батиплан к выходу. Два серповидных винта усердно работали за кормой, рассекая воду лопастями. Я включил камеру внешнего вида и смотрел, как расходится за нами волновой след.

Мы покидали землю и уходили в океан. Надолго. Так надолго давно уже никто не уходил. Не оказалось бы это билетом в один конец… Но во мне не было страха. Почему? Трудно сказать. Скорее всего, я просто устал бояться.

— Мы корабль не назвали, — произнесла Ольга. — Примета дурная, не дать ему имя перед выходом в море.

— Алекс уже дал, — с усмешкой ответил я.

Ольга с непониманием глянула на меня.

— Шпик толстогузый, — пояснил я. — Чем не имя?

— Подходящее во всех планах, — хмуро отозвался Алекс по связи. — Не удивлюсь, если в бортовой компьютер сюрпризов понатыкано, и Альбинос знает каждый наш шаг.

— Я тоже не удивлюсь, — со вздохом ответил я. — Но русские говорят в таких случаях, что волков бояться, в лес не ходить.

— Мудрые у вас были предки, — хохотнул Алекс.

Когда «Шпик толстогузый» покинул затопляемую штольню и вышел в океан, стало ясно, что Альбинос обеспечил нам внушительную фору. Ни одной мины или торпеды не было на удалении свыше пяти километров. Но как только скала и бетон перестали экранировать радиоволны, нам пришлось выслушать все, что думал о нас новый европейский партнер.

Он вышел в эфир и начал с таких слов, что мне стало неловко перед Ольгой. Но вскоре, перестав непрерывно браниться, Альбинос приказал:

— Возвращайтесь немедленно!

— Погодите… — Я попробовал ему возразить. — Мы все забрали… Какой смысл оставаться? Лишний риск…

— Я, а не вы, в этом предприятии оцениваю риски! — окончательно вскипел Альбинос. — И вы на меня работаете! Причем плату в виде корабля вы получили вперед, еще ничего не сделав! Я приказываю вернуться и взять на борт еще одного человека! Это условия договора!

— Ах, вот оно что… — процедил я сквозь зубы. — Но тут вы, извините, перетопчетесь.

Отпустив клавишу внешней связи я приказал Ольге.

— Турбины на запуск. Алекс, будь готов к ракетно-бомбовому удару!

— А что я могу против него?

— Уж подумай, ты за пультом!

— Есть!

Снова прижав клавишу, я сказал:

— Никаких шпионов и соглядатаев на моем корабле не будет. Точка. Конец абзаца.

— Бунт? — не без иронии поинтересовался Альбинос.

— Я же говорю, вы пираты. Я вас затоплю сейчас, к дьяволу… Я не привык иметь дело с неуправляемыми людьми!

— Привыкайте, — спокойно ответил я.

— Фронт пламени в турбинах стабильный! — доложила Ольга.

— Глубина тридцать, — приказал я. — Средний ход. Курс на запад.

Она кивнула и вывела вперед ручку управления газом. Нас крепко пихнуло спинками кресел, а я продолжил в эфире:

— Мы к вам не нанимались. Мы с вами партнеры. Вы инвестировали корабль, я инвестирую свою жизнь и жизни моих людей. Если вы считаете этот вклад меньше вашего…

Альбинос промолчал. Ему нечем было крыть такой аргумент. А чего он хотел? Двойных стандартов? Это уж хрен ему.

— Ладно, Андрей, я дам вам уйти.

«Блефует, ой блефует, — подумал я. — Разобрал он батареи, наверняка разобрал».

— Мы не уходим, — уточнил я. — Мы выполняем ваше задание. Но мы не собаки, чтобы держать нас на поводке. И я не дам вам за этот поводок дергать. Только и всего. Наше соглашение в силе. Мы идем к шельфовой базе и проводим исследования. Затем возвращаемся и передаем результаты вам.

— И материальные ценности с базы тоже, — напомнил Альбинос.

— Похоже, только они вас и интересуют, — начистоту выдал я. — Но если речь идет о личинках торпед, то я их уничтожу. Это вот как на духу. Со всей ответственностью вам заявляю. Именно поэтому никакого человека я на борт не возьму. Если у нас общие цели, как вы уверяете, то мы вместе достигнем их без биотехнологической мерзости. А если вы врете, то уж простите тогда. Как говорят у нас, русских, кто ходит за шерстью, возвращается стриженным. Если сами лукавите, то нечего других в нечестности обвинять.

— Ладно. Буду ждать от вас известий на этой частоте. Кроме того, на борту имеются импульсные передатчики для одноразовой отправки донесений. Разберетесь.

— Разберемся, — уверил его я.

Наш батиплан, «Шпик толстогузый», стремительно удалялся от Суматры курсом на запад. Я откинулся в кресле и со всей отчетливостью осознал, что все теперь кардинально изменится. Назад дороги не было, а что ждало впереди — не известно.

«Это называется, сжечь за собой все корабли» — подумал я.

Но ничего другого мне просто не оставалось.