Операция "ГОРБИ"

Раскаленный воздух прорезал стрекочущий гул приближающегося вертолета. «Ми-6», подумал русский офицер «ограниченного контингента» Александр Чижов. Он научился по звуку различать авиационную технику. Летящий в направлении русской военной базы вертолет назывался точно так же, как и секретная служба британской разведки. И Чижов в последнее время подозревал, что уже не мифический Джеймс Бонд, а живые английские спецы «МИ-6» из плоти и крови действуют где-то рядом. Или что-то в этом роде.

«Мы совершили ошибку, решив воевать на чужой территории. Эти душманы похуже немецких фашистов будут. Нам не победить этих исламских фанатиков», — мелькнула в воспаленном мозгу молодого Чижова крамольная мысль. С детства Александр мечтал стать военным, как и его отец. Военное училище подтвердило, что он не ошибся в выборе профессии. Он любил и строевую подготовку на плацу, и военную тактику, что изучали за партами. Он быстро выучил два иностранных языка, английский и испанский. Принялся самостоятельно изучать еще и французский. «В семье растет Штирлиц», — с гордостью говорил его отец, полковник. И Александра на «семейном совете» решили отправить продолжать образование в Институт военных переводчиков. «Зачем вам еще один европейский язык? — удивилась приемная комиссия, узнав его желание изучать французский. — У вас нетипичная внешность. Узкие глаза, загорелое лицо… Вы невысокого роста». — «Наверно, кровь предков. У нас были в роду казахи, узбеки, туркмены и даже, кажется, персы…» — «Пойдете на восточное отделение. Будете изучать арабский и фарси. А вашей гражданской специальностью будет журналистика», — резюмировала комиссия.

И теперь, валяясь в насквозь пропитанном запахом карболки и хлорамина госпитале, двадцатилетний Александр впервые в своей жизни подумал, что совершил в выборе профессии ошибку. Но вовсе не изнуряющая болезнь, что встречается здесь, в эпицентре жары и антисанитарии на каждом шагу, родила его беспокойные мысли. Всем своим нутром Александр чувствовал, что блестящая русская операция по контролю афганской территории проваливается в глухой капкан. Геройство его друзей из спецназа, еще недавно казавшихся былинными русскими богатырями развенчивала горькая действительность.

Где же сейчас бравые ребята из «мусульманского батальона» с нашивками в виде черных летучей мышей на рукавах военной формы? Неизвестно. А еще совсем недавно, узнав об операции «ШТОРМ-333» (ликвидации правительства Амина), Чижов искренне восхищался профессионализмом бойцов разведки! Операция по смене правительства на чужой территории заняла всего 43 минуты. «Вот это работа!», — с восхищением и завистью думал тогда Саша Чижов, мечтая о подобном геройстве. Но в итоге оказался здесь, в полевом госпитале с резким запахом хлорамина, которым без конца протирали полы. Но вывести мириады афганских микробов, плодящихся под лучами горячего солнца со скоростью света, было невозможно никаким хлорамином. Любая рана на жаре запросто превращается в трофическую. С антибиотиками — вечный напряг, жаропонижающих препаратов не хватает, даже бинтов, йода и простой «зеленки» — дефицит.

«Мы едим пищу, пропитанную микробами, мы пьем отравленную ими воду… Из-за микроскопических невидимых существ нам никогда не победить моджахедов! Для исламских фанатиков вся эта грязь давно стала естественной средой обитания», — в отчаянии думал Чижов, переворачиваясь с одного бока на другой и скрипя проржавленным каркасом больничной койки.

Чижов закрыл глаза. Перед ним поплыла выжженная солнцем пустыня, затянутая огромной паутиной трещин, рыже-бурая земля, редкие солончаки с серо-зелеными кустами колючих зарослей. И тут в воображении сквозь туман полудремы и треск вертолета, патрулирующего территорию, всплыло знакомое лицо. Девушка поправляла упавшую на лоб челку, и в ее пшенично-золотых волосах сверкал огненный гребень, из которого сыпались малиновые искры…