Операция "ГОРБИ"

Прощание с Союзом. Ключи от эпохи и миссия сохранения исторической памяти. Американские аналитики уничтожают документы секретного плана NSDD. Мир на пороге новой войны между Востоком и Западом.

НЕ ПО СЕНЬКЕ ШАПКА 25 ДЕКАБРЯ 1991 ГОДА. МОСКВА

Кремлевские куранты пробили девятнадцать часов. В их колокольном перезвоне звенели протяжные трагические ноты, словно они отбивали панихиду по усопшему. Красное полотнище флага с серпом и молотом медленно плыло вниз, и люди, запрокинув головы, глотали слезы, застилавшие им глаза. Морозный ветер дул прямо в лицо, и глаза слезились. Толпы народа пришли на Красную площадь. Люди прощались со своей страной. Русской сверхдержавы, выигравшей крупнейшие исторические баталии, одолевшей Наполеона и Гитлера, больше не существовало.

Именно в этот день, много лет назад, 25 декабря 1812 (по ст. стилю) — в светлый праздник Рождества Христова последние французские солдаты покинули пределы Российской империи. Именно в этот день, 25 декабря, русский император Александр I выпустил манифест об окончании Отечественной войны и дал обет построить в честь этого события Храм Христа Спасителя. Храм был возведен. А потом взорван. И спустя десятилетия выстроен вновь. Россия раз за разом упрямо возрождалась из пепла, словно легендарная птица Феникс.

И вот на дворе 25 декабря 1991 года, и Россия вновь вступила на круг своей гибели… и возрождения. Наступил последний день Советской сверхдержавы. Гимн Советского Союза звучал как набат, а красный флаг плыл, словно крыло раненой птицы, бессильно вздрагивая в ледяных потоках зимнего воздуха.

— Дорогие соотечественники! Сограждане!

В силу сложившейся ситуации с образованием Содружества Независимых Государств я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР. Принимаю это решение по принципиальным соображениям.

Я твердо выступал за самостоятельность, независимость народов, за суверенитет республик. Но одновременно и за сохранение союзного государства и целостности страны. События пошли по другому пути. Возобладала линия на расчленение страны и разъединение государств, с чем я не могу согласиться.

Судьба так распорядилась, что, когда я оказался во главе государства, уже было ясно, что со страной неладно. Всего много — земли, нефти и газа, других природных богатств, да и умом и талантами бог не обидел, а живем куда хуже, чем в развитых странах, все больше отстаем от них.

Причина была уже видна — общество задыхалось в тисках командно-бюрократической системы. Общество, обреченное обслуживать идеологию и нести страшное бремя гонки вооружений жило на пределе возможного.

Все попытки частичных реформ, а их было немало, терпели неудачу. Страна теряла перспективу. Так дальше было жить нельзя! Надо было кардинально все менять!

Я понимал, что начинать реформы такого масштаба и в таком обществе, как наше, — труднейшее и рискованное дело. Но и сегодня я убежден в исторической правоте демократических реформ, которые были начаты весной 1985 года. Процесс обновления страны и коренных перемен в мировом сообществе оказался куда более сложным, чем можно было предположить, однако то, что сделано, должно быть оценено по достоинству.