Операция «Гадюка»

Почему-то я решил, что меня посадят в мой любимый «Мерседес». Но его не оказалось. У дома стоял самый обыкновенный грузовичок, в кузове которого в сопровождении Джо я доехал до товарной станции.

Потом меня повели по путям. Иногда мы проходили под светом прожектора. Вдруг, испугав меня, сонный голос диспетчерши велел кому-то подать состав на третий путь.

Вагон-холодильник, до которого мы наконец добрели, стоял в тупике одного из запасных путей, уткнувшись в бревенчатый ограничитель.

Дверь в него была полуоткрыта.

Джо сказал:

— Залезай.

— Наручники снимешь? — спросил я.

— Где надо, там и снимут.

— Мы куда-то собрались путешествовать? — спросил я.

Джо врезал мне по шее — ответить я не мог, даже лягнуть не успел. Больше он со мной не разговаривал.

Но подсадил меня — с руками пред собой в кандалах трудно влезть в холодильник.

В холодильнике было до удручения пусто и пахло дезинфекцией.

Послышался скрип тормозов. Кто-то еще приехал.

В двери вагона появился торс Порейки. Сзади него подсвечивали станционные огни. Я угадал его по характерному жесту — он расчесывал свои три волоска.

— Если хочешь остаться жив, — сказал он, — будешь молчать. Сейчас придут сюда мои ребята. На твое счастье, они пока не знают, что ты предал нашу организацию. Но с вами в вагоне поедет Джо. И если ты хоть разок пикнешь, он ребятам расскажет, и как ты Аркашку убил, и как ты на ментов пашешь. Ясно?

Мне было все ясно и разговаривать с Порейкой не хотелось.

Под ложечкой щекотало — сейчас все выяснится! Мы куда-то должны ехать.

Куда? Если они меня не убили, значит, я дождусь ответа. И мне хотелось ответить Порейке: «Конечно же, я буду паинькой, конечно, я сделаю все, чтобы меня не били и не обижали, потому что мне очень хочется узнать, что за подлость ты задумал».

Дверь в вагон двинулась и закрылась. Я сначала не понял почему, но потом услышал новые голоса снаружи. Видно, подъехали другие люди.

Говорил генерал. Его высокий со взвизгом голос дергал слова за ниточки, вытаскивая их из фраз:

— Родина надеется на вас! В ваших руках ее будущее! Сейчас, в дни унижения и позора, до которых довели нас те, кто развалил и уничтожил Советский Союз…

Я не стал дальше прислушиваться. Он выдавал очередную передовицу из газеты «Патриот».

— Последний парад наступает!.. — запел вдруг генерал.

Кто-то подхватил песню. Еще один. Но хоровое пение не получилось.

А уже говорил Рустем Марков:

— По выполнении задания каждый получает компенсацию в десять минимальных зарплат, сорок процентов в конвертируемой валюте. Я не хочу ставить под сомнение вашу преданность идеалам, за которые отдавали жизнь Павлик Морозов и Павка Корчагин, но я понимаю, что каждому нужно материальное поощрение, чего мы никогда не отрицали.

Потом Порейко спросил:

— Надеюсь, наша экспедиция сохраняется в тайне? Кто из вас, сволочи, проговорился? Матери, кошке, любовнице? Не бойтесь, мы ничего не сделаем. Но вы должны понять, что вся судьба нашей благородной миссии зависит от неосторожно сказанного слова. И если ты проговорился, что уезжаешь, то признайся и уходи. Уходи, ложись спать и забудь.

Молчание.

— Значит, никто?

— Никто, — сказал чей-то молодой голос.

— Тогда — по вагонам, друзья! — Это был голос самого Рустема!

— Славные ребята! — сказал генерал.

Дверь в холодильнике отъехала в сторону, и в вагон начали влезать люди, в основном молодые — мне их было плохо видно.

— Рассаживайтесь, — сказал Одноглазый Джо, который влез одним из первых, — садитесь на пол, скоро нас прицепят к составу.

Джо начал считать нас по головам. Получилось двадцать два человека.

— Двадцать два, — сказал он, высунувшись наружу.

Заметившие меня ребята с удивлением поглядывали на фигуру человека, сидевшего на четвереньках в углу. Руки я спрятал между коленями, и наручников не было видно.

Некоторые здоровались со мной.

Я отвечал или просто кивал. Джо поглядывал на меня, но не возражал.

— Кто еще будет? — спросил Джо.

— Сейчас, одну минуту, — сказал Порейко.

Машина резко затормозила. По звуку мотора — «газик». Голос знакомого мне милиционера Петрова сказал:

— Поднимайте груз!

Было слышно, как они возятся у машины. Хлопнула дверь.

— Мотайте отсюда! — приказал Порейко.

Я слышал, как укатил «газик», а Жора с Порейкой подсадили и втолкнули женщину. Руки у нее были тоже закованы. Она была без чувств и свалилась у двери.

Я ждал, что это будет Рита, хоть и надеялся, что в свои набеги они не берут женщин. Но взяли.

Кто-то из ребят наклонился над ней.

В вагоне было полутемно.

— Это кто? — спросил парень из угла.

— Это не Ритка Савельева? — спросил другой голос.

— Отставить разговорчики! — приказал Джо. — Сейчас будет темно. Несколько минут придется потерпеть.

— Что тут, лампочки нет? — удивился кто-то.

— Для тебя не сделали. Как прицепят к составу, — сказал второй, — будет энергия.

— Правильно, — сказал Джо.

Он лязгнул засовом, закрывая вагон изнутри.

— Всем сесть на пол и сохранять тишину, — приказал Джо.

Мне слышно было, как ребята садятся на пол.

И тут мое внимание привлек легкий шум. Я поднял голову — под потолком я увидел небольшое, забранное сеткой отверстие. Оттуда шел газ.