Операция "Берег"

По сути это будет пробный, полу-тренировочный налет английских ВВС. Основной удар последует в ночь на 30 августа. Бомбы, экспериментальный напалм, осветительные-«люстры», ленты фольги для отвлечения немецких РЛС — будет всё. Цель — центр города. Из-за особенностей строения — камышовые прослойки в стенах, сухие как порох деревянные балки чердачных перекрытий — застройка старого города выгорит как коробок спичек. Рожденный бомбами огненный вихрь будет уносить крыши зданий вертикально вверх. Королевский замок, Кафедральный собор, Старый и Новый университеты, старинная ратуша, жилые дома, магазины и церкви — практически всё будет разрушено. Огонь будет бушевать трое суток. Бомбоубежища, расположенные в эпицентре катастрофы, не спасут людей — немцы задохнутся от недостатка воздуха. Позже такие события станут называть «огненным штормом».

Безусловно, в августе 1944 года Кёнигсберг являлся вражеским городом и серьезной военно-технической целью. И все же удар по центру города, с учетом полного игнорирования в качестве целей фортов, укреплений, и иных чисто военных целей, является весьма странной операцией британской бомбардировочной авиации. Если не сказать большего. Вполне можно согласиться с неофициальной оценкой специалистов Отдела «К»: «еще та операция, вот же сволочь англичанка, гадила и будет гадить».

* * *

Москва. Расположение Отдела «К».

Наше время. 5:55

Намазанный обезболивающим гелем ушиб на голени болел поменьше, но синяк будет просто шмондец. Разглаженные инженерные документы ждали разборки, портфель вонял горелой кожей в районе замков, вино уцелело. В целом возвращение прошло благополучно.

Старший лейтенант Земляков еще раз печально осмотрел подбитую ногу, подтянул трусы, доковылял до стола и плюхнулся в рабочее кресло. Требовалось поработать, ибо, как известно, «время не ждет».

В расположении Отдела было тихо. У техников в строю оставалась единственная смена — спецы зафиксировали возвращение, встретили опергруппу и ушли на отдых, оставив двух дежурных. Робин тоже удрал домой, к семье. А вот товарищу Землякову по объективным причинам спешить было некуда. В смысле, с удовольствием бы заспешил, но нет смысла спешить. Вот такая тавтология, да. Впрочем, неудивительная.

Земляков-отец убыл из столицы еще в марте, нашлось ему и его фирме дело на территориях беспокойных, но очень важных. Мама очень ругалась и истерила, от больших нервов занялась волонтерской деятельностью, и теперь довольно внезапным образом стала проводить большую часть времени в Луганской области, по соседству с мужем. В Москву являлась наездами, похудевшая и стремительная, в шикарно-задрипанных штанах-карго и боевой рубахе с уймой патчей. Нет, с нервами у нее стало много лучше, это у охреневших от внезапности перемен сына и снохи теперь дополнительные волнения появились. Впрочем, созвоны регулярны, иной раз дома пересечься удается, как в спокойные старые времена. Опять же личные впечатления от отца привозит маманя. Можно как-то понять и отчасти привыкнуть.

Вот к тому, что с женой видеться приходится урывками, привыкнуть невозможно. Вместе в Отделе пришлось очень недолго проработать — урезали штат, перевели часть технических работников на более необходимые участки службы. Причины понятны. Теперь Ирина Землякова служит недалеко, можно сказать, в соседнем здании. Но там такое здание и степень ответственности, что о корректировке служебных смен можно и не заикаться. Хорошо, что там хоть некая предопределенность графика просчитывается.

Женька посмотрел на часы на компьютере. 6:03. Нужно думать, уже просигналил будильник побудку. Можно звонить. Старший лейтенант взял телефон:

— Проснулась? Это я.

— Что, ты опять выжидаешь? Мог бы сразу позвонить. А еще лучше — провести проверку караула. Я тут верчусь по подушкам, вся нервная и беспокойная.

— Увы, глянул на часы, понял, что не успеваю. Всего полчаса как вернулись, только из душа, едва успел трусы натянуть.

— К чему эти дразнящие подробности⁈ Ладно, как сходили? — в игривом голосе Иришки мелькнуло настоящее волнение.

— В целом нормально. Успехи посредственные.

— Хрен с ними. Всё равно додавите. Повреждения?

О давнем «пророчестве» жена отлично знала — товарищ Земляков из командировок непременно вернется, но и «сувенир по здоровью» обязательно притащит.

— Ногу слегка зашиб. Ничего страшного. Синяк типа футбольного.

Супруга с облегчением заверила, что подобные травмы не принципиальны, мелькнули намеки, понятные только им двоим. Обездоленный старший лейтенант Земляков застонал:

— Ты через двадцать минут выходишь?

— Могу чуть ускориться. Если ты в парке страстно пересечься хочешь, так там уже прохожих полно. Советами достанут.

— Догадываюсь. Ну, хоть посидим пять минут на свежем воздухе.

— Тогда выскакиваю.

Старший лейтенант счел утро неформальным по форме одежды и ограничился добавлением к трусам столь же спортивных штанов, куртки и кроссовок. Закинул на плечо совершенно не отягощающий рюкзак. Чувствовать себя легким и отчасти гражданским человеком было приятно. Хотя настроение не особо улучшилось.