Операция "Берег"

Катерина ушла, сияя длинными немерзнущими ногами, яркой алостью кубанки и чистейшей синевой выглядывающих из-под ватника спортивных «динамовских» трусов.

— Финиш какой, — застонала Варлам. — Она что, еще и казачка?

— В военно-кавалерийском смысле уж несомненно, — заверил Евгений.

— Вот дурдом. Ладно. Вы как сами, товарищ старший лейтенант? Температуру померяем? Понимаю, что не очень приятна, вам чужд мой стиль общения, но я обязана…

— Ой, да перестаньте уже, товарищ военфельдшер. Специалист вы надежный, в остальном я женат и порядком замордован текущими служебными задачами.

— Это хорошо, — чрезвычайно тактично одобрила Варлам. — Градусник ртутный, будьте осторожны.

Евгений сидел с градусником, военфельдшер нервно прислушивалась к происходящему в дальнем подвальном помещении — на полную мощь свой командный голос Катерина не включала, но и так доносилось вполне убедительно.

Мезина вернулась буквально через пару минут:

— О, контрольное измерение уровня здоровья? Это правильно. А там устаканилось — сейчас раненых отправим. И трех сопровождающих фрау. Я выбрала бабцов потолковее и спокойнее.

— Их-то зачем? В санбате…

— В санбате им дело найдут. Постирают что нужно, помоют, помогут нашему персоналу. Немцы работать умеют. Если их правильно ориентировать. Сопроводительную записку сейчас напишу, — Катерина открыла полевую сумку. — Кстати, Варлам, какого черта ты к фрицам в одиночку таскаешься? Там полно всяких фанатичных, нацистски настроенных дур, стрельнут украдкой и в канализацию тело запихают. Отвечай за тебя потом. Ты пистолет из кобуры доставала?

— Когда⁈ Можно подумать, мне заняться нечем? — возмутилась военфельдшер.

— Вот прямо сейчас и доставай, — сказала Катерина, расписываясь на краткой записке и ляпая служебный штамп. — Евгений тебя проинструктирует и проверит, он хоть и тоже жутко занятый толмач, но личное оружие освоил в совершенстве. Кроме того, он счастливо женат, морально стоек, и вряд ли…

— Я в курсе, поняла, — заверила, явственно краснея, военфельдшер.

— Отлично, развлекайтесь. Я пока недобитых фрау спроважу.

Выяснилось, что температура у старшего лейтенанта Землякова — 37,4 — что нехорошо, но допустимо, а военфельдшер свое личное оружие знает примерно так же — нехорошо, но на «зачет» при желании натянуть можно.

Евгений кончиком ножа разрабатывал петлю кобуры, военфельдшер следила и бубнила:

— Все равно я в человека стрелять не способна. Я медик, и вообще женщина…

— Вот удивительно умеешь утомлять, — вздохнул Земляков. — Стреляют не в людей, стреляют во врагов. Поскольку иначе они нас убьют. Вот надежно подстреленный враг переходит в иную категорию, там уж проявляем милосердие, оказываем помощь, поим-кормим. Поскольку мы не фашисты и не бандеровцы. Всё довольно просто.

— Умеете вы — мужчины — все упрощать и вульгаризировать, — Варлам придирчиво осмотрела горловину пистолетного магазина, поразмыслила, и продула.

Все же не окончательно безнадежна девушка.

Тут умную оружейную беседу прервали — влетела Мезина, с ней старшина Тимка, нагруженный прожаренной формой и бронежилетами.

— Хорош флиртовать над оружием. Подъем! На боевой выход, — скомандовала Катерина. — Шифровка из далекого, но всегда близкого центра. «Срочно и немедленно!»

— Товарищ Земляков не совсем здоров… — заикнулась Варлам.

— Не вульгаризируй, — пробормотал Евгений, одновременно натягивая галифе и знакомясь с содержанием шифровки.

Выехали через десять минут. Никакого «срочно-немедленно» шифровка не содержала — это подразумевалось по умолчанию. Связались с «Линдой» насчет сопровождения и охраны — майор Васюк напомнил, что у него не полноценная дивизия, дать может только двух саперов, ну и так и быть, выделит Яниса для надежности, ну и конвойный БТР с водителем и пулеметчиком имеется.

— Заскочим к танкистам, возьмем надежного снайпера, — заявила Катерина. — Их майору сейчас позвоню, пусть команду даст.

— Зачем нам снайпер Иванов? — удивился Евгений. — Нет, мужик он надежный, но мы по тыловому району пойдем, пулемета на «бэтэре» и штурмовых саперов с автоматами нам за глаза хватит.

— Вот сглазишь сейчас, Женя. А Иванова я хочу взять, поскольку он интересный в, увы, сугубо служебном смысле этого слова. Времени у нас в обрез, возможно, в дороге удастся побеседовать.

* * *

8 апреля 1945 года. Пригород Кенигсберга

9:47

Катила короткая колонна: бронетранспортер, за ним «додж» с оперативниками. Радистов предусмотрительная Мезина пересадила в броню, в оперативной машине остались только водитель, старшина Тимофей, да офицеры под охраной немногословного снайпера Иванова. Сначала двигались в тыл, потом без лишнего риска — вокруг все еще вовсю гремящего и дымящего города. Собственно, уже знакомая дорога — повторяться начал служебный путь старшего лейтенанта Землякова.

Окраина Кёнигсберга. Брошенное 88-мм зенитное орудие FlaK 36/37.