Операция "Берег"

[2] Здание городской администрации, оно же Магистрат, на Адольф-Гитлер-плац. По понятным причинам, и здание, и площадь, да и все остальное в этом городе неоднократно меняло название. В тексте фигурируют названия разных времен до 1945-го года.

[3] О степени повреждений здания магистрата в дни штурма имеются весьма противоречивые сведения. В любом случае здание пострадало не столь фатально — в наши дни в нем (многократно перестроенном) располагается администрация города Калининграда.

[4] Бытовавшее название женской службы «SS-Gefolge». Формально женщины не могли числиться в СС, но служили связистками-телефонистками, машинистками, надзирательницами и тп. Если говорить в целом, в запутанной системе многочисленных и разнообразных немецких вспомогательных служб путались и сами немцы (личное мнение хорошо осведомленного переводчика Е. Землякова)

[5] Женские вспомогательные формирования, носящие звучное наименование «Wehrmachthelferinnen» — в феврале 1945-го под этим названием объединили женские службы вермахта, кригсмарине и люфтваффе.

[6] Ильзе Вернер — нидерландско-немецкая певица и актриса (1920–2005).

[7] В оригинале звучит как «Zeit ist Geld». Действительно весьма жизненная и практичная немецкая пословица.

[8] Seehund (нем. «Тюлень») — немецкая сверхмалая подводная лодка. Водоизмещение около 15 тонн, длина около 12 метров. Экипаж — 2 чел. В 1944−45 годах было построено около 300 экз. Боевая модификация «тюленя» вооружалась двумя торпедами, чем вооружались диверсионно-транспортные варианты этих лодок, да и существовали ли они, точных сведений нет.

[9] Сейчас Суворово.

[10] Сейчас это пруд Школьный — пруд Нескучный — Питьевой канал.

Глава 14

14. Стволы и приказы

Бой в Кёнигсберге. Бойцы 3-го Белорусского фронта

7 апреля 1945 года Кёнигсберг

(вторая половина дня)

Прямо даже замучился старший лейтенант Терсков — не от боевой работы, а от её необычной организации. Частью вообще непонятно, как и что делать, и подсказать особо некому. С другой стороны, прикрытие оперативной группы кому попало не доверят, тут свои премудрости, своя степень ответственности. Хотя, возможно, что виски начало ломить просто от Кёнигсберга — в таком враждебном городе голова заболит у любого бронетанкового командира.

Продвигались к реке Прегель, вокзалу и электростанции — бои уже шли в том районе. До этого опергруппа проверила два адреса: квартиру какого-то важного фрицевского чина — оказалась начисто сгоревшей, оперативники сказали, что еще несколько дней назад спалилась, потом посмотрели предприятие, закодированное как «Объект Рама» — выяснили, что уничтожен, похоже, немцы вчера подорвали. Тут можно было серьезнее поискать: хотя корпус обрушился, но под завалами и в подвалах многое могло уцелеть. Но задерживаться не стали. Олег вопросов не задавал, но понимал — следует спешить по горячим следам, вдруг кто-то из знающих немцев отстал, замешкался, и ему удастся «хвост прищемить». Командовал контрразведчиками майор из ОКР фронта, работала группа слаженно, оставалось лишь ей прикрывать-охранять, не зевать «во время следственных действий». Вот любил Олег детективы, особенно правильные, современные, советские, но не подозревал, что по следу можно идти и на танке.

Двигались по-прежнему колонной: разведка на бронетранспортере, танки, опять саперный бронетранспортер, далее грузовые машины опергруппы, связи и медицины, замыкающая бронетехника — третий танк, зенитный и саперный бронетранспортеры. Связь оставалась устойчивой, что, прямо сказать, удивительно. Шли через кварталы, уже отбитые у немцев, но как выражались в радиопереговорах, «еще не совсем очищенные». Временами колонну обстреливали — не очень настойчиво, с сильной группой ошметки прячущихся фрицев связываться не хотели. Но опять был ранен сапер «Линды», что было худо — редели ряды бойцов майора Васюка. Оставили охрану из саперов у «Объекта Рама», а до этого были раненые, позже вот опять. Убит был только один боец — осколком мины достало, таких потерь никак не избежать, хоть сколькими танками прикрывай. Но плохо, плохо — этак в опергруппе только собственно оперативники останутся, да танкисты со связистами. Что явно затруднит те самые знаменитые следственные действия. Хотя оперативники, те тоже опытные, наверное, справятся…

Приглядывал экипаж «ноль второго» за оперативниками и по обязанности, и чисто так, невольно. Вот честное слово, невольно — на старшего лейтенанта Мезину почему-то смотришь, даже если вовсе не собираешься того делать. Следовала техническая консультантка «смершевцев» на отдельном «додже», под охраной мелкого сердитого старшины. Хотя, может и не под охраной, а под конвоем-опекой. Было понятно, что важный и нужный человек, редкой специализации. Но технический танковый комбинезон сидел на ценной оперативнице прямо как родной.

Преобразилась товарищ Мезина. В темном, уже пропылившемся комбинезоне, обвешанная подсумками с обоймами, штыком и прочим, с длинной винтовкой СВТ, в каске, начисто покрывшей светлые волосы, и все равно узнаваемая даже издали.