Операция «Артефакт»

– Я согласен с вами, товарищ полковник, – поддержал его Кузьмин. – Только я думаю, что вам надо ехать в Москву. Во-первых, Фантом сказал, что сам найдёт вас, когда вы понадобитесь ему. Во-вторых, с большой долей вероятности можно считать, что Фантом уже покинул город, и вам здесь больше делать нечего. По крайней мере, я бы на его месте поступил именно так. В-третьих, вам надо добиться разрешения Президента на посещение «Особого архивного фонда». Я не знаю, насколько эта информация правдива, но лично я услышал о нём от отца. Он как-то случайно проговорился, когда я был ещё совсем мальчишкой, раскрыв, наверное, самую главную государственную тайну, что у нас в стране существует особо секретный архивный фонд. Якобы этот архив существует с незапамятных времён и в народе зовётся как «Библиотека Ивана Грозного», и доступ в этот архив может дать только Глава государства. Я думаю, что сейчас настал именно тот случай, когда вам надо познакомиться с архивом Берии. Возможно, эта информация позволит нам найти потерянную нить нашего расследования. А пока вы будете знакомиться с архивом Берии, мы тут, – он обвёл взглядом Соболева и Добрынина, – совместно с местными коллегами пошерстим Михайловский театр и покопаемся в местном архиве ФСБ. После чего вернёмся в Москву и пойдём по следу Старика…

Глава 2. Домик с окнами в сад

Пять минут назад Томилин получил разрешение Президента на посещение «Особого Государственного Архивного Фонда». Прямо в кабинете Директора Николая Петровича попросили выложить на стол все личные вещи, включая мобильный телефон и часы, а затем, препроводив в специальную шахту лифта, отправили глубоко под землю.

Судя по тому, как долго опускалась кабина лифта, Томилин сделал вывод, что он спускался под землю не на одну сотню метров. Вскоре кабина лифта замедлила ход и через несколько секунд бесшумно остановилась. Двери открылись, и Николай Петрович увидел перед собой пустую платформу глубинного метро, на которой стоял одинокий вагон электропоезда. Правда, вагоном его можно было назвать с большой натяжкой, поскольку своими очертаниями он больше походил на какую-то ракету с колёсами.

Пока он в нерешительности топтался на месте, где-то под потолком раздался приятный женский голос, приглашающий его пройти в вагон и занять своё место. И как только он сел на мягкое сиденье, двери автоматически закрылись, и поезд плавно и бесшумно стал набирать скорость. По мере её увеличения, для выравнивания давления, в вагон начал поступать воздух, от которого у Николая Петровича заложило уши и создалась полная иллюзия полёта на самолёте. Сколько длился этот «полёт» и сколько километров они промчались, было неведомо, но постепенно скорость начала падать, и ещё через несколько минут вагон остановился на станции. К своему удивлению, Томилин увидел на перроне женщину лет шестидесяти пяти, одетую в строгий деловой костюм.

– Здравствуйте, Николай Петрович, с приездом, – поздоровалась чопорная дама, как только Томилин вышел из вагона. – Разрешите представиться, архивариус Клавдия Степановна. Мне уже сказали, с каким фондом вы хотите ознакомиться, и я в силу своих возможностей уже составила для вас примерный список документов. Пойдёмте со мной, я покажу и расскажу вам обо всех тонкостях пребывания на этом объекте.

Когда они вошли в туннель, Клавдия Степановна нажала на боковой стене красную кнопку, и в тот же миг позади них опустилась стальная плита метровой толщины.

– Не беспокойтесь, товарищ полковник, это обыкновенные меры безопасности.

Пройдя по бетонному коридору метров двести, Николай Петрович увидел в боковой стене обыкновенную квартирную дверь, которую по-хозяйски открыла Клавдия Степановна, пропуская Томилина вперёд.

Глазам полковника предстала обычная московская меблированная трёхкомнатная квартира. Через открытые окна открывался изумительный вид на вишнёвый сад, в котором слышалось щебетание птиц.

– Если вам не понравится этот вид, вы можете при помощи вот этого пульта изменить визуальную картинку и звук, – с этими словами Клавдия Степановна нажала на дистанционном пульте какую-то кнопку, и вместо вишнёвого сада за окном появился берег моря с характерным шумом прибоя. – Учитывая то обстоятельство, что мы находимся на большой глубине, у некоторых наших посетителей возникали приступы клаустрофобии. А теперь, с приходом передовых технологий, эта проблема полностью отпала. Голографическое изображение создаёт полную иллюзию того, что вы видите из своего окна. Сначала вам может показаться, что это излишняя роскошь, но, поработав здесь пару месяцев, вы по достоинству оцените это нововведение.

– Постойте, – взмолился Томилин, – о каких месяцах работы вы говорите? Я планирую поработать у вас здесь от силы день, два, не более того.