Операция «Артефакт»

Ничто не указывало на то, что это какой-то особый участок леса. Кругом, насколько хватало глаз, росли обыкновенные деревья и кустарники. Всё здесь было простым и обыденным. Когда солнце показалось над верхушками деревьев, отряд вышел к озеру с противоположенной стороны лагеря. По солнечным часам Степан определил, что сейчас девять часов утра, и Томилин нанёс на карту место их расположения. До той точки, где подобрали Бурмистрова, следовало пройти ещё около трёх километров, однако это было проще сказать, нежели сделать. Идти по мокрому снегу, проваливаясь по колено в снежную кашу, было чрезвычайно трудно. Поэтому старались идти друг за другом, след в след, меняясь через каждые двести шагов. В конце концов снега стало меньше, и к полудню они вышли в заданный квадрат. Здесь всё было таким же обыденным, как и везде. Лес как лес, берег как берег, озеро как озеро.

– Так, где же ты, господин Бурмистров, жёг свой костёр? – с ехидством в голосе проговорил Кузьмин, придирчиво осматривая береговую линию. – Мне вообще здесь ничто не напоминает о присутствии человека. А вам, уважаемые коллеги?

– А почему, Владимир, ты решил, что Бурмистров разводил костёр на берегу, а не на льду? Разве Балашов об этом что-нибудь говорил? Если так, то поправьте меня, – вступил в дискуссию Добрынин. – Я бы, например, развёл костёр посредине озера. В марте, наверное, лёд был толщиной с метр.

– Ну, ты даёшь Володя, – вмешался Степан. – Как ты себе представляешь эту картину? Если представить, что Бурмистров знал о том, что вертолёт прилетит за ним через час, то тогда ещё можно согласиться с твоим рассуждением, а если нет? Через час горения костра на льду его потушит растаявшая под ним вода. Поэтому я думаю, что он должен был разводить костёр на берегу. Николай Петрович, так где же горел костёр, на льду или на берегу?

– Признаюсь, друзья, вы меня поймали. В разговоре с Балашовым я не задавал ему такого вопроса. Мне даже в голову не пришло, насколько это может быть в нашей ситуации существенным. Молодцы! Ничего не скажешь. Однако давайте рассуждать с позиции здравого смысла. Мог ли Бурмистров знать, что за ним прилетит вертолёт?

– Знать не мог, но такой надежды не терял, – философски подытожил Кузьмин.

– Хорошо, смоделируйте мне ситуацию, в которой он оказался, – предложил Томилин.

Минуту спустя слово взял Соболев.

– Как и при каких обстоятельствах произошла потеря имущества у Бурмистрова, нам неизвестно, но, тем не менее, у него с собой были спички. Вот ты, Виктор, выходя сегодня из лагеря, взял с собой спички? Нет, не взял. Хотя ты иногда втихаря от нас покуриваешь. А Бурмистров не курит, а спички с собой имел. Можно, конечно, сослаться на случайность, но это была не последняя случайность в его спасении. Кто мне скажет, в котором часу должен был выйти на связь Бурмистров в день вылета из Ухты?

– Первый сеанс связи, со слов Балашова, должен был состояться 16 марта в 19 часов, после того, как Бурмистров доберётся до места, – констатировал Николай Петрович.

– Однако сеанса связи не было, – продолжил свои рассуждения Степан. – К этому времени в Ухте уже знают, что где-то здесь, в этом районе, прошёл ураган. Ещё никто не знает о его последствиях, ещё не вышел на связь пропавший газпромовский вертолёт, в котором летел Бурмистров, а Балашов уже задёргался. В 2 часа ночи в МЧС подтверждают факт пропажи вертолёта и сообщают о ещё двух бортах, которые совершили в тайге вынужденную посадку. Начало спасательной операции назначили на 8 утра следующего дня. А как мы с вами знаем, в это время Балашов был уже в воздухе. По показаниям командира экипажа Ми-8, который забирал нашего героя отсюда, в бортовом журнале стоит запись, что потерявшегося гражданина они подобрали в 10 часов 30 минут, – и, повернувшись в сторону Кузьмина, уточнил, – Владимир, я ничего не путаю? Ведь это ты брал свидетельские показания у командира Ми-8?

– Нет, ты ничего не перепутал. Всё было именно так, – тихо подтвердил Кузьмин.